– Для придания легитимности будущему императору Тейкскалаана, который возвысился не по кровному родству или по назначению предыдущего императора, проводится военная аккламация – публичная демонстрация его добродетели или же публичная демонстрация милости вечно горящих звезд.

– А в чем проявляется эта милость? – поторопила Девятнадцать Тесло.

– Традиционно это крупная военная победа. Или большое их число. Последнее предпочтительней.

Девятнадцать Тесло кивнула.

– Совершенно верно. Большое число побед – это доказательство; все остальное – вопли, а от простых воплей действующий чиновничий аппарат или сколько-нибудь образованная публика – а наша империя может похвастаться и теми, и другими – не оставит камня на камне.

– Вы хотите, чтобы я спросила, почему они тогда все равно вышли ради Один Молнии, – сказала Махит. – Ведь у него нет военных достижений, подобающих претенденту в императоры. Или, по крайней мере, эти новости об этих достижениях не дошли до далеких и темных регионов, где находится станция Лсел.

Пять Агат казалась слегка изумленной; но больше – заинтригованной.

– Он амбициозен, – сказала она, а когда эзуазуакат кивнула, продолжала: – Он из тех амбициозных, кто ищет возможность. Он одерживал верх в стычках в некоторых диких секторах, не говоря уже о паре мелких кампаний, чтобы подавить местные возмущения или возглавить поход за пределы империи, – и у его войск высочайшая мораль. Его не было на Одилии, но он обучал командира, которая была, Три Сумах, и та благодарит его каждый раз, как мелькает в новостных трансляциях. Он жаждет значительных военных достижений, и у него достаточно поддержки, чтобы солдаты верили, будто под его командованием они еще будут.

– Аккламация на основе веры в потенциал, – сухо заметила Махит. «Аккламация на основе желания войны». – Желаю ему всяческого личного успеха. Раз ему, очевидно, не хватает значительных военных достижений, если только он не ставит себе в заслуги, что сегодня на плазе Центр-Девять взорвалась всего одна бомба.

– Продолжай в том же духе – и можно будет заподозрить, что ты дипломат, Махит, – сказала Девятнадцать Тесло.

– Вполне.

– Причем правильно заподозрить. Но дипломат ты или нет, ты упускаешь один значительный фактор – хотя упускаешь только потому, что свои первые двое суток на планете провела слишком насыщенно.

Махит лавировала между оскорбленностью и смешливостью и пришла к сарказму.

– Просветите, эзуазуакат. Если вас не слишком затруднит перейти к концу, – после разговора за чаем у нее не должно было остаться сил на сарказм – но, возможно, отчасти к такому образу и стремилась Девятнадцать Тесло: эта искрометная политик, которая не лезет за словом в карман и с которой просто-таки хочется перебрасываться остротами, – то же самое создание, что нарубит разговор в клочья и заставит тебя в слезах жаждать ее понимания.

Махит снова пожалела, что с ней нет Три Саргасс – да любого, кто мог бы отвлечь огонь на себя или послужить щитом. Друга. Ее собственного, не какого-то призрачного друга из прошлого Искандра.

Девятнадцать Тесло отдалила камеру в трансляции. Между ними в воздухе повисла масса ликующих тейкскалаанцев, медленно вращаясь вокруг центральной оси, когда эзуазуакат описала оборот рукой.

– Император Шесть Путь, наш светозарный звездоподобный правитель, что ярче самоцветов и гораздо теплее, кому я присягнула на верность и во чье имя пролью всю свою кровь до последней капли: ему восемьдесят четыре года и у него нет биологического потомка. Вот что ты упускаешь, посол.

– Так у вас проблемы с престолонаследием, – сказала Махит, потому что не могла сказать «мне очень жаль, что скоро вы потеряете своего друга»; это казалось чем-то – нехорошим. Необязательным. Не по теме. Да и откуда ей знать, настоящая ли дружба у эзуазуаката с императором или только символическая? Вот трудности общества, которое одержимо воссоздает собственную классическую литературу, – и как бы теперь хотелось объяснить это самой себе двухнедельной давности. Или обсудить с Искандром. Она не сомневалась – ему нашлось бы, что сказать.

– Крикуны Один Молнии явно считают именно так, – сказала Девятнадцать Тесло. Взмахнула рукой, трансляция свернулась и погасла. – Сама я не тороплюсь с выводами. Но ты выбрала интересный момент, чтобы прибыть ко двору, посол.

– Я не выбирала, – сказала Махит. – Меня вызвали.