– Я всегда рад видеть Эхо, – начал Томас; его тон был уже не таким милым, – но как это он решился в такой холодный вечер проделать путешествие через весь город?

Бакстер решила поскорее с этим покончить:

– Меня на неопределенный срок откомандировывают работать вместе с ФБР и ЦРУ над одним громким убийством. Утром я улетаю в Нью-Йорк и понятия не имею, когда вернусь обратно.

Бакстер дала Томасу несколько секунд, чтобы он мог переварить услышанное.

Он вдруг стал подозрительно спокоен.

– Что-нибудь еще? – спросил он.

– А, точно. Я забыла для Эхо корм, поэтому тебе придется купить его самому. Да, и не забывай давать ему таблетки.

Она пошарила в сумке, вытащила две коробочки, взяла их в две руки, потрясла ту, что была в правой, и сказала:

– Эти в рот.

Показала другую:

– А эти в задницу.

Томас стиснул зубы и с грохотом поставил сковородку на железную конфорку. Масло выплеснулось за пределы антипригарного покрытия и зашипело.

– Мне надо позвонить, – сказала Бакстер и встала.

– Вообще-то я готовлю тебе ужин! – резко бросил Томас, швырнув на сковородку горсть тертого сыра.

– Не хочу я твой долбаный омлет, – рявкнула ему в ответ она и направилась на второй этаж поговорить с Эдмундсом так, чтобы ее никто не слышал.

На Эдмундса только что написали. Пока Тиа меняла подгузник, он надел чистую рубашку, сунул грязную в стиральную машину, и в этот момент у него зазвонил телефон.

– Бакстер? – ответил он, моя руки.

– Привет, – сказала она непринужденно, – есть минутка?

– Ну конечно.

– Э-э-э… у меня выдался интересный денек.