Врубаю Теневое преимущество, разгоняя свои параметры, вскидываю для удара озаряющуюся голубоватыми молниями кисть…

Майло сейчас сам как призрак – выныривает из тьмы в паре метров от врага, набрасывает Метку убийцы, снижающую параметры уклонения жертвы. Затем его клинок со свистом чертит в воздухе двойной светящийся росчерк. Несмотря на вроде бы недостижимую для удара дистанцию, магический выпад настигает тварь. Снова звучит пронзительный вопль, Призрак на долю секунды замирает. Крайне удачный момент использую сполна. Ветвящееся молниями Копьё ветра пробивает в теле монстра, состоящем из некротической плазмы, здоровенную дыру. И почти на треть просаживает фрейм его жизни – удачно сработал Великий уравнитель, хвала Алану!

Хватка лича летит следом…

Но срабатывает лишь в пустоту, бросая умение в откат. Вот же мразь!!!

Призрак исчезает, но с ним не покончено, нет системного сообщения.

Ухожу перекатом в сторону, металл наплечников и панциря тяжеловесно гремит по каменным плитам. Там, где я только что стоял, из пола выскакивает костлявая лапа с чудовищными когтями, бессильно хватает воздух. Нет, не бессильно. Вторая конечность выскакивает из пола рядом с плечом – чувствую, как острые лезвия пробивают левый стальной наплечник, рассекают мышцы и с омерзительным скрипом скребут по кости.

В ярости дотягиваюсь кинжалом с Обжигающей вспышкой из положения лежа. Крит! Успев лишь наполовину высунуться из камня, тварь ярко вспыхивает, оглушительно вопит, выскакивает полностью и начинает крутиться вокруг оси, все быстрее и быстрее. Плазма горит жарче бензина, захлёстывая всё вокруг огненными языками. От жизни призрака остается лишь жалкая треть, да и сам он серьёзно уменьшается в размерах. Откатываюсь в сторону и пытаюсь встать на колени, но тело непослушно ведёт. Обжигающее нестерпимым холодом прикосновение Хладного паралича распространяется от плеча все шире, захватывая предплечье и часть груди, невидимая ледяная хватка сжимает сердце. Как же сейчас катастрофически не хватает Крохи с её Астральной чистотой, легко сбрасывающей как раз такие проклятья…

Перед глазами все плывёт как в тумане, но вижу, как Майло подхватывает атаку, наскакивает Заряжённым рывком. Кинжалы в его руках снова шьют по призраку крест-накрест, вычерчивая светящиеся дуги. Увы, призрак его обманывает своей кажущейся уязвимостью, тварь куда хитрее и умнее, чем можно вообразить. Несмотря на раны и огонь, враг не утрачивает сообразительности и ловкости. За миг до удара клинков костлявая кисть выстреливает навстречу убийце и вонзается ему в грудь прямо напротив сердца, прошивает кожаный доспех, как бумагу. Фрейм жизни Призрака рывком восстанавливается на несколько процентов, а Майло замирает и падает ничком как подрубленный, ударяясь об пол с глухим звуком ледяной статуи. Он и есть ледяная статуя, жизнь в нём едва теплится, и это ненадолго.

Ярость и страх накатывают удушливой волной. Уже понимая, что обречён, вижу, как призрак снова исчезает, просачивается в толщу каменного пола, чтобы сбросить огненный тик. Мы оба попали, я и Майло. Нужно было сразу бить Местью камикадзе или пробовать Теневое клеймо, эти божественные умения не промахиваются, а теперь откат после Хватки лича превращает меня в беспомощного инвалида, я не успеваю применить Месть. Мы недооценили мощь противника, и теперь расплачиваемся за это своими жизнями. Как самонадеянно и глупо…

Ярость все же не даёт утратить самоконтроль полностью.

Замечаю, что после всех перемещений так и не сработавшая мина оказывается совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки – вижу её силуэт, подсвеченный остаточными эманациями энергии ударов. Призрак тоже её отлично видит, и уже не наступит. Падаю рядом с миной на бок, чувствуя, как всё сильнее немеет тело, левая рука и ноги уже не действуют. Последний шанс хотя бы свести схватку вничью, но драгоценные секунды бесполезно утекают в никуда. Где же этот проклятый Призрак… Наслаждается моей беспомощностью, предвкушает победу, или просто осторожничает, раскусив нехитрый замысел?

Слева возникает близкое движение и накатывает ощущение ледяного холода. Рывком сдвигаю руку. Острие так и не выпущенного из онемевшей кисти кинжала вонзается в ловушку Майло.

Всполох огненного удара захлестывает святилище, на долю секунды превращая ночь в нестерпимо яркий день. Взрывом меня отбрасывает на алтарь, слышу треск собственных костей, заглушенный вспышкой нестерпимой боли. Вижу тускнеющим взглядом, как распадающийся клочьями горящей некроплазмы Призрак, с едва тлеющим фреймом жизни, возникает рядом. Заносит костлявую лапу надо мной и с силой бьёт прямо в лицо.

Мир вспыхивает множественными разноцветными вспышками и сознание ускользает в предательскую тьму.