— Я до сих пор боюсь, что сейчас он войдёт в эту дверь и начнёт кричать на нас. Я ничего не могла сделать или убеждала себя в этом. — по её щекам потекли слезы. — Я верила в то, что без него не выживу, что не смогу воспитать дочку.

— Послушайте, вы — сильная женщина. Если вы смогли выжить с таким тираном, то одна справитесь. Я — валькирия, и даже если я буду не в этом дворе, вы всегда можете найти меня, и я вам помогу.

— Благодарю вас. Но мне нечем отплатить за вашу доброту.

— Доброта? Когда убийство человека стало милостью? — я покачала головой. — Что бы вы не говорили, я виновата в том, что вы лишились мужа, поэтому не стоит думать, что я — идеал доброты.

— Джессика, можно правду? — мой кивок давал ей возможность сказать всё что-угодно. — Я слышала о вас много всего, вы внушаете страх, потому что многие истории тяжело слушать даже взрослым. Но в вашей жестокости есть что-то, что вы не показываете. Искренность. Забота. Любовь. Вы пытаетесь казаться холодной, хотя вы совсем другая.

— Если вы слышали слухи, то значит ваши выводы ошибочны.

— Неужели? Именно поэтому вы прилетели из другого двора, чтобы проверить семью человека, которого убили недавно? Вы проделали такой путь на своих крыльях, просто потому что вы — жестокая? Вряд ли. — я улыбнулась, чувствуя, что она видит меня насквозь. — Я могу поверить, что вы мстительна и убиваете мучительно, но ещё внутри вас есть доброта и… сострадание, которое ничем не заменить.

— Только не рассказывайте никому, а то пострадает моя репутация. — она тоже расплылась в улыбке.

— Конечно. Останьтесь у нас на ночь, чтобы отдохнуть после перелета. А завтра отправитесь к новому правителю. — она вымолвила последние слова с явным пренебрежением.

— Расскажите, а Кристиан был хорошим королем?

— Да, он заботился о своих подданных. Возможно, ему многому ещё нужно научиться, но он никогда не бросал в тюрьму наших людей, он никогда не терроризировал народ. Мы уважали его, а он уважал нас. Он не был идеальным правителем, но уж точно лучше, чем нынешний. — она прикрыла рот рукой, понимая, что слишком много сказала мне.

— Не переживайте, это останется между нами. — она кивнула. — Ещё раз повторюсь, мне жаль, но я, пожалуй, пойду и переночую в замке. У меня там есть ещё дела.

— Хорошо. Наш дом всегда открыт для вас. — я надела куртку, попрощавшись с девочкой, и вышла на холодную улицу.

Здесь повисло непривычное молчание, которое раньше никогда не опускалось на столицу двора зимы. Я молилась, чтобы этот кошмар побыстрее закончился, и все вернулось на свои места. Всё, кроме меня… Но, сейчас я понимала, что была бы готова снова продать свою свободу, если бы это спасло близких мне людей.

Я бродила по улицам города, пока совсем не окоченела, чтобы передвигаться. Тогда я пошла в замок, стараясь сделать всё, чтобы Филипп меня не заметил. Охрана пропускала меня без вопросов, поэтому через какое-то время я смогла оказаться в покоях Кристиана. Одна из стен была завешана моими фотографиями, отчего я невольно улыбнулась.

— Как там брат? — присутствие Филиппа нагнетало. — Ещё жив?

— Ты так о нём заботишься, я поражена. — я наигранно приложила руку к груди. — Да, пока ещё не умер, но по его поведению я могу сказать, что всё возможно.

— А как ты? — Филипп подошёл ко мне сзади, проводя рукой по моим волосам. Его дыхание было совсем рядом с моим ухом, поэтому я практически перестала двигаться. — Ты скучаешь по нам?

— Я ни разу не задумывалась, чтобы вернуть всё назад. — я повернулась к нему, наши лица разделяли ничтожные сантиметры. — Ты предал его. Родного брата.

— А ты — своего возлюбленного. И что? — в моих глазах появился гнев.