Карл вернулся из Нью-Йорка триумфатором — в программе «Сегодня» ему уделили целых десять минут! И теперь он совершенно неприлично наседал на Джесси — выуживал из нее информацию, которая могла бы пригодиться для получения трехмиллионного гранта.

— И что ты думаешь об этом типе? — спросил он.

— Карл, я пообщалась с ним всего час. Очень милый человек, и программой нашей интересуется всерьез. Больше ничего сказать не могу.

— Кто он и откуда?

— В Фонде Макинтоша он недавно, лет шесть. До этого был профессором, преподавал в каком-то колледже.

— Умен и сообразителен?

«Да уж тебя раскусит».

— На меня он произвел именно такое впечатление.

Их беседу прервала секретарша Гилбрайда, объявившая о приходе Толливера. Директор фонда вошел в кабинет и энергично поприветствовал их обоих.

— Итак, Истмен, — начал Гилбрайд, откашлявшись, — что вы скажете об уже увиденном?

— Пока мне все очень нравится. Но я мечтаю побольше узнать об АРТИ и, конечно же, увидеть его в действии.

— Что ж, это легко устроить, — сказал Гилбрайд. — Я считаю, что в нашем роботе — будущее нейрохирургии.

— У вас были какие-нибудь проблемы с прибором?

— Случались механические неполадки, но это мелочи.

Джесси, стоявшая позади собеседников, закатила глаза.

— Мы ведем его доработку, — продолжал Гилбрайд. — Добиваться совершенства — это не просто девиз нашей исследовательской группы, это непреложное правило. Перспективы практически безграничны.

Джесси еле сдерживалась. Но мешать Гилбрайду распускать хвост ни за что не решилась бы — ведь на карту было поставлено три миллиона.

— Ну что же, — сказал Толливер, — у вас для этого есть все предпосылки. Но все-таки я бы хотел до возвращения в Калифорнию посмотреть на АРТИ в деле. Это возможно?

«Так, Гилбрайда вынуждают раскрыть карты. Да, Истмен Толливер, похоже, не из тех, кто покупает кота в мешке».