— Как это все не вовремя! — недовольно проговорил настоятель, глядя на меня, — я вернусь через некоторое время, и мы все сделаем. К чему такая спешка? — он попытался уйти, но я загородил дорогу.
— Нет! Сегодня! Я участвовал во всем этом ради одного — чтобы мы провели обряд. Я потерял друзей, потерял свое дело, даже особняк и дворянство потерял, а вы говорите «как-нибудь потом»? Когда? — я начал заводиться, — портал в этот мир перекрыт, сколько нам ждать? Год, два? Мы должны провести обряд сегодня. Сейчас я схожу за Никосом и Семи — и ждем вас у алтаря. А послезавтра я отправлюсь с вами. Буду обучать послушников в монастыре. Здесь мне делать нечего.
— Хорошо, — устало согласился со мной настоятель, — давай сделаем так.
Самир недовольно прохаживался взад-вперед перед князем:
— Семьдесят восемь магов не вышло из магической медитации! Семьдесят восемь сильных магов послушалось этого глупого мальчишку и погибли. В тот момент, когда звери прошли половину княжества, и каждый маг на вес золота! — каждое свое слово он сопровождал взмахом руки.
— Успокойся, — устало произнес князь, которому надоели причитания подчиненного, — это уже не твое дело, а дело военных. Но в оправдание Семи могу сказать, что сегодня из портала вышло пятнадцать жрецов. Жрецов, посетивших первоначальный храм. Они полны сил и легко разнесли большой отряд зверей. Скажи, разве даже полусотня магов способна на такое?
— А что будет, когда жрецов будет сотня? — проигнорировал вопрос Самир. — Вы думали над этим? Да, они полны энергии, и сильнее магов в разы, но в этом-то и кроется основная опасность. Опасность для власти и строя княжества! А вы говорите — не мое дело.
— Мы решили эти вопросы пятьсот лет назад, а жрецов тогда было значительно больше. Решим и сейчас. Введем во власть самых сильных жрецов, остальные перегрызутся между собой. Рецепт давно известен. Они только на войне способны воевать единым фронтом, а в обычной жизни каждый сам за себя. Жрецы не терпят конкуренции. Их распирают сила и амбиции. Там нет места дружбе.
— Это были другие жрецы. Взрослые, прошедшие школу жречества и интриг, а нынешние — молодые и горячие. Бой с врагами и совместные занятия с Семюселем объединили их, — твердо произнес Самир, остановившись напротив князя.
— Такое впечатление, что ты боишься потерять свою власть, — задумчиво произнес князь глядя на главу службы безопасности, — руки-то у тебя по локоть в крови жрецов. Ты все время старался избавиться от них. Почему ты их так боишься?
— То есть, вы считаете себя совершенно чистыми перед ними? — в изумлении спросил Самир.
— Сколько жрецов погибло с того момента, как ты стал главой департамента безопасности? Молчишь? А я тебе скажу — почти полсотни человек! Я знаю о твоем указе использовать их, как приманку. И жрецы знают об этом. Да, я не воспрепятствовал этому, но не чувствую себя виноватым и не боюсь их.
— Что же, — мгновенно успокоившись, произнес Самир, — хорошо, что я выяснил вашу позицию. Вы ни при чем, во всем виноват только я. Собственно, я и не сомневался в таком положении дел. Я буду разменной монетой? Меня отдадут под суд, и жажда мести жрецов будет удовлетворена.
— Рад, что ты снова можешь ясно мыслить, — князь криво улыбнулся, — но не стоит опережать события. Пока жрецов слишком мало. Пройдут годы, прежде чем они смогут набрать силу и поднять голову. Не стоит спешить, за это время слишком многое может перемениться. Впереди — большая и длительная война, на которой погибнет немало жрецов старшего поколения, испытывающих ненависть к нашей власти. А вот с новым поколением надо налаживать контакты.
— Разумно, — задумчиво прокомментировал Самир.
— Да, и в первую очередь реши, что делать с Семюселем? С одной стороны, его прощать нельзя. Именно по его вине княжество потеряло почти сотню магов. Но с другой стороны, он может стать для жрецов несправедливо обиженным мучеником. К тому же, он показался мне человеком, с которым можно договориться, и я уверен, что к его мнению должны прислушиваться жрецы, которых он обучил.
— На данный момент он вне закона, и ничего менять я не собираюсь — если не будет вашего прямого указания. Я знал многих погибших магов, и их гибель — на его совести. Жили мы без этого долбаного храма, и прожили бы еще!
— Нет в тебе гибкости, вроде, и должность у тебя такая, что хитрее надо быть, а ты упертый, как все вояки! — раздраженно хлопнул рукой по столу князь, — ладно, ждем, когда за него придут просить жрецы, и тогда проявим милость. А пока, ты прав, пусть почувствует на себе, что значит идти против закона, — и тихо, про себя, добавил, — посговорчивее будет.
Глава 31