– Лагоз хоть в окно посмотрел, а моя жена, в кои-то веки, решила побыть первой особой на молебне. Я ей запретил ехать, коли ни короля, ни королевы не будет, но она не послушала. Взяла наших девочек и поехала в храм.

– Мои глубочайшие соболезнования, ваше королевское высочество.

– У меня сердце кровью обливается от горя, Мариана, как узнала, в обморок упала. Но мы держимся и не подаем виду. Знаешь почему? Государственные соображения! Теперь выслушай меня и хорошенько подумай. Хорошенько! Понятно?

– Так точно, ваше королевское высочество.

– Страна устала от потрясений. Два бунта и смерть короля в течение одного года. Это слишком много. Третья смута и вторая смерть главы государства – это уже предел. Я заменяю брата. Теперь я Лагоз и я король. Мариана моя жена. Дети брата, Лагоз и Мариана – мои дети. С этого мига ты должен титуловать меня «ваше величество», никому не открывать моего прошлого имени и принести мне присягу как сюзерену.

– Торжественно обещаю и клянусь, ваше королевское высочество, ни словом, ни взглядом, ни действием, ни намеком не раскрывать этой тайны. Нижайше прошу прощения, однако Тихие приносят присягу раз в жизни, и я ее уже принес леди Лауре. Что касается королевского титула, то боюсь, я не смогу титуловать вас таким образом. Еще раз великодушно прошу простить меня.

– Граф дю Гоуи в полдень сгорел в храме вместе с остальными. Ты уже архимаг, а архимагу положен генеральский чин. Не упрямься и завтра проснешься графом и генералом. Ты последний. Все остальные, знающие тайну, уже признали меня Лагозом и своим королем.

– Ваше королевское высочество, я не торгую своей верностью. Еще летом ваш отец изволил мне сказать, что верность как беременность, она или есть, или ее нет. И что нельзя быть верным наполовину. Моя верность отдана раз и навсегда вашему брату и отчасти леди Лауре.

– Тогда в отставку! Со всех постов! И в опалу! Без права возвращения в столицу!

– Подчиняюсь, ваше королевское высочество.

– Ты всего лишь подчиняешься? Кем ты себя возомнил?! Вон из рыцарей ордена Золотой Саламандры! И… И… Запрещаю носить королевские мундиры, ордена и прочие награды!

– Ваше королевское высочество, отставить из ордена и запретить носить мундир – ваше право. Но награды мне государи жаловали, не вам их отнимать.

– Да я тебя!..

Королева встала и властно приказала:

– Прекратите немедленно! Наседаете друг на друга, как петухи на деревенской улице. Мужчины! Только задень ваше ретивое, думать сразу перестаете. Лагоз! Сядь и успокойся. Стах, слушай меня. Тебе давно было разрешено титуловать обоих братьев «ваша милость». Приказываю; отныне титулуй только так и никак иначе. Клятву твою мы услышали, приняли и благодарны за нее. Служить тебе на твоих постах, без признания сложившейся ситуации, действительно неуместно. Ты уходишь в бессрочный отпуск со всех должностей. Сегодня же отправляешься в свое баронство без права появления в столице. Пока на один год. Когда соберешься вернуться, напиши мне лично, я подумаю.

Бывший Торан, а ныне Лагоз смахнул пот со лба и недовольно кивнул.

– Ладно, я согласен.

– Я еще не закончила, – резко заявила королева. – Мундиры и награды мы тебе, конечно, оставляем. Пенсион ты не выслужил, однако получишь. Пятьсот дукатов в год. Присылать их будут в твою башню по третям года. Все привилегии, данные моим мужем, остаются. Обещаю заботиться о твоих родителях и брате. Из столицы уезжай сегодня же, без заезда куда-либо. Сразу, как только выйдешь из дворца. Я дам тебе свою карету. Вещи из дворцовой квартиры пусть заберут твои слуги. Им препятствовать не будут.

– Ваше величество, мне надо заехать в храм, поклониться…

– Я поняла. Сейчас он оцеплен, но тебя пропустят. Получаса тебе хватит.