Честно говоря, я так и не понял генерала Грибского, почему он настоял на разведке таким большим отрядом. Видимо, в его понятии летучий отряд или корволант – это минимум сотня, а лучше две. Мне же было бы куда проще пройти указанный для разведки маршрут малой группой и лучше пешком. Хватило бы одних братов, которые к большим переходам на своих двоих были в своё время хорошо подготовлены. Причём и оторваться от преследователей было бы проще. На маршруте полно и леса, и болот, где нас не достали бы никакие преследователи. А сейчас ломай голову, куда и как двигаться дальше с соблюдением скрытности. А шестьдесят с лишком казаков, не десяток, да и кони за переход сильно устали. Часа три на отдых для них нужно. А мы в этой рощице, как в своё время сказал Савелий Крамаров в замечательной комедии: «Торчим у всех на виду, как три тополя на Плющихе». Плюс к этому и шумим. Лязг стремян, удил, фырканье лошадей, шепот казаков в утреннем тумане, окружившем нас, далеко услышать можно, а до фанз и версты не будет. Надо будет назад в падь подальше отойти.

Дал команду офицерам уйти назад по маршруту. Там где-то через полверсты в лесочке был небольшой овражек, как раз для скрытой стоянки полусотне казаков. Сам же отправился на опушку осмотреться.

– Ну что здесь, Лис?! – шёпотом спросил Селевёрстова, подползя к лежащему в кустах рядом с деревом и наблюдавшему за китайскими строениями хорунжему.

– Пока до конца не разобрался, Ермак. Утро, спят ещё все. Да и туман мешает, – повернув голову в мою сторону, одними губами ответил Ромка и передал мне мой бинокль, который я вручил ему, как командиру арьергарда. – В импане на стенах четверо часовых. Судя по её размерам, в ней может быть рота солдат, около ста пятидесяти человек. В фанзах пока никого не видел, но то, что они не пустые – точно. Пару фонарей над воротами ещё горит, от парочки дымок недавно шёл. Так что, до двухсот человек в этих четырёх строениях точно наберётся. Не представляю, как мимо них пойдём. В сопки, точно не сунешься, дорога к ним на несколько вёрст просматривается. В Маньчжурскую падь мимо строений по дороге также не пройдёшь. Если только назад возвращаться, а потом по болоту в низине, что в двух верстах отсюда пробираться. А дорога-то к этой пади от импани накатанная.

Пока выслушивал Ромку, внимательно разглядывал строения и укрепления, а также округу.

«Лис прав, мимо этой импани скрытно нам не пройти, а ввязываться в бой не хочется. Не вижу смысла. Из вероятных языков, там максимум цзолин, то есть командир роты. А что он может знать?! Да, практически, ничего, – думал я, пытаясь найти какое-то решение, возникшей проблемы. – Конечно, можно отправить основную массу казаков в Маньчжурскую падь через болото, как советовал Ромка, а самому с братами в пешем порядке попробовать прогуляться до сопок, посмотреть, что и кто там находится. Нда, проблема… И хочется, и колется, и мама не велит».

– Лис, а где браты?

– Шах с Чубом и Усом пошли проверить пути к импани и фанзам, пока туман ещё стоит. А то впереди овраги непонятные. Леший с Шилом держат на прицеле часовых, хотя те спят. Тур, Савва и Сыч с пулемётами контролируют подходы к опушке рощи. Если что, прикроют тройку Шаха огнём.

– Хорошо.

В этот момент туман в сторону сопок рассеялся, и я увидел через бинокль, что от них по дороге к городу идёт конный обоз, в сопровождении всадников. Расстояние до колонны было около четырёх вёрст, подробности рассмотреть пока не удавалось, но два орудия и, кажется, полевых или конных четырёхфунтовки я рассмотрел.

«А вот это уже интересно, – подумал я. – Язык из войск, расположенных в сопках, да ещё и пара орудий…».

Пришлось быстро унять свои мечты и скомандовать Ромке, чтобы тот мухой летел к стоянке и передал команду выдвижение назад в падь отменить, а офицерам скрытно прибыть на совещание. Час, а то и больше до прибытия обоза у нас было, лишь бы тот не свернул куда-нибудь по дороге. А так и немного отдохнуть, и составить план нападения успеем. Жалко, что солдаты в импани к этому времени проснутся. Хотя, может они позже встают. Это было бы прекрасно.

Понаблюдав ещё некоторое время за зданиями и обозом, отполз с опушки и, пригибаясь, двинулся к стоянке. Кстати, тройку Шаха, как ни старался, так и не смог рассмотреть. Молодцы, ребята, сохранили навыки.

Совещание с офицерами несколько затянулось. Сотники Вондаловский, Резунов и хорунжий Казанов, как один оказались фанатами кавалерийских атак. «Шашки к бою», и вперёд «руби их в песи, круши в хузары». Это всё, что от них услышал о возможном бое. Единственно в чём разошлись господа офицеры – это порубать обоз сразу или дождаться, когда откроют ворота в импань, чтобы и там всех покрошить, как капусту.

Выслушав мнения казачьих офицеров, дождался Шаха, точнее, младшего урядника Шохирева Георгия, которого привёл на совещание Ромка. Из доклада разведчика, стало понятно, что топкие овраги от рощи к импани, не позволят быстро добраться до ворот этой мини крепости напрямую. Придется сначала выходить к дороге, саженей в ста от ворот, и по ней атаковать вход в крепость.

С учётом полученной информации и того, что обоз, двигающийся быстрее, чем я предполагал, был уже в версте от импани и, судя по всему, никуда сворачивать, не собирался, довёл до офицерского состава следующий план будущего боя.

Хорунжий Селевёрстов с тремя расчетами пулемётов на своих двоих прямо сейчас скрытно выдвигаются на позицию около ворот в импань. Благо около десятка корейских кедров саженях в тридцати от южной стены крепостицы позволяли надёжно укрыться. Задача этой группы была при открытии ворот в импань уничтожить солдат, охраняющих обоз и ворваться в крепость. Ещё один десяток пеших казаков четвертой сотни под командованием сотника Вондаловского должны были поддержать огнём пулемётные расчёты Селевёрстова, а потом освободить дорогу, убрав с неё повозки и орудия, чтобы двадцать казаков третей сотни под командованием хорунжего Казанова вслед за пулемётчиками ворвались в импань.

Казаки Вондаловского, освободив дорогу, врываются в крепость следом. Ещё одной задачей этого десятка была захват живым пленного офицера из состава обоза. Поддерживать их должны были снайперским огнём Леший и Шило. Забравшись на две большие сосны, растущих в двухстах саженях от импани, они получали возможность контролировать противника и внутри крепости.

Судя по времени подхода обоза, проснувшихся солдат в казармах импани, будет немного. Надеюсь, сорока казаков, трёх пулемётов и огня снайперов хватит, чтобы основную массу китайцев обратить в паническое бегство. Опыт боёв за форты крепости Таку и Восточный арсенал Тяньцзяня говорил о том, что солдаты империи Цинн предпочитают в трудную минуту бежать, не разбирая дороги.

Последние двадцать казаков из пятой сотни под командованием их командира сотника Резунова оставались в резерве. Сколько вооружённого противника имеется ещё в трёх больших фанзах, неизвестно. Владимир Михайлович неоднократно уже участвовал в вылазках на китайский берег, и я надеялся на его опыт, хотя своей ролью он остался очень недовольным. Я-то шёл в бой вместе с братами, а он в тылу должен ошиваться.