Близился четвёртый день пребывания Лейки на море. Правда, она не видела поблизости ни моря, ни пляжа.

Мрак стоял такой, что никаких отличий от Арденского леса было не разобрать. Только вдалеке впереди продолжал мерцать огонёк.

Лейка решила не зажигать собственный свет, чтобы не притягивать к себе ещё больше проблем. Глаза довольно быстро привыкли к темноте, и она спокойно пробиралась мимо деревьев, жалея только о том, что осталась без куртки. Впрочем, забирать её у Керита показалось совсем уж бесчестным.

Огонёк то становился ярче, то снова притухал, но, кажется, совсем не приближался.

«Может он был прав…» — уже начинала думать Лейка. — «Может, стоило дождаться утра…» Но Лейка очень боялась за Пупсика и никак не могла ждать.

Забрезжили первые лучи рассвета, когда бесконечная чаща стала редеть. Лейка, имевшая большой опыт наблюдения за деревьями, заметила, что сосны с раскидистыми кронами сменились более стройными кипарисами. Далеко слева шумело море, и это Лейку несколько беспокоило — она точно помнила, что вчера, всё время, пока они летели на антиграве, море было справа.

«Кажется я заблудилась», — с интересом отметила Лейка, однако по спине её пробежал холодок.

Она устало огляделась по сторонам — как будто могла увидеть что-то новое. И, к своему удивлению, действительно увидела. В стороне, слева, ближе к морю, виднелись какие-то камни. Легко сложив два и два, Лейка пришла к выводу, что это эльфийские руины. И что, если Пупсика заманила древняя эльфийская магия, то его наверняка нужно искать среди камней.

Ободрившись, Лейка повернула туда и, только приблизившись к огромному котловану, замедлила ход.

Из котлована отчётливо тянуло мертвечиной. Не в смысле запаха — а в смысле магической силы. Лейка чуть обычным зрением не видела, как колышутся внизу, в лабиринте залов, белёсые тени призраков.

«Пупсик никогда бы туда не полез», — твёрдо решила Лейка.

А в следующее мгновение снизу, из полумрака разрушенного коридора, раздалось пронзительное:

— Мяу!

Лейка вскинулась, бросилась на звук… и замерла, приникнув к краешку стены. За три тысячи четыреста лет это место ушло под землю на добрых два человеческих роста, а то и больше. Левитировать Лейка не умела, а спрыгнуть не было никакой возможности.

— Пупсик! — окликнула она.

Лейке показалось, что смутные тени колыхнулись и двинулись к ней.

Лейка осторожно отползла чуть-чуть назад. «Если бы они могли выбраться — давно расползлись бы по всему побережью», — успокоила она себя.

«Надо было подождать Керита…» — подумала Лейка, глядя, как тени кучкуются возле стены, как будто собираются влезть по ней и добраться до ведьмы. «А толку от этого Керита!» — тут же зло ответила она сама себе. «Если что и умеет, то пользы от этого никакой». В ответ пустой желудок отозвался протестующим урчанием, но Лейка велела ему замолчать. «Бутербродов у него всё равно больше нет!»

Лейка глубоко вздохнула и огляделась по сторонам. Лезть в обитель мёртвых не было никакого желания. В Арденском Лесу она привыкла общаться с реликтами и духами, те и другие бывали капризны и эгоистичны — но всё-таки по-настоящему злобны — довольно редко.

Насколько Лейка знала характер неупокоенных, они отличались исключительной мстительностью, причём, как правило, им было наплевать, кому мстить.