— Не треплись, если не хочешь остаться без еды снова, — пригрозила Париса.
Эйдос послушно замолчал, что ранило меня в самое сердце. Я не могла это терпеть. Из меня вырвался резкий выдох, полный ненависти. Принцесса заметила его и довольно усмехнулась.
Меня привели в комнату пыток. Она осталась в том же виде, в котором была при экскурсии Руфуса. Аккуратными рядами простирались средства пыток, несколько цепей свисали с беленного потолка, несколько столов с оковами и одно странное приспособление, похожее на шкаф. Мне даже не хотелось знать, для чего этот шкаф был нужен и искренне надеялась, что сегодняшние пытки не начнутся с него.
— Ну что, не особо неприятно, когда на тебя клевещут? — Ядовито прошипела Париса.
Я не совсем поняла, к чему она это сказала.
— Что Вы имеете в виду, принцесса?
— Ох, уже на «Вы»? Отлично. Вспомни, что ты сказала о моих платьях.
Я почувствовала, как мои глаза полезли на лоб.
— Вспомнила? Ты сказала моему брату, что у меня плохой вкус. Но он у меня отличный! Помимо этого ты хотела отнять мою игрушку и даже подговорила Руфуса на разговор со мной, — глаза принцессы сощурились и презрительно наблюдали за мной.
— Принцесса, ты совсем сошла с ума? Ты убила ни в чем не повинную девушку и приговорила меня к смертной казни, чтоб отомстить за мои слова о твоих платьях? Или за нашу с Эйдосом любовь? — Я произнесла эти слова даже не подумав. Однако, они были искренними. Они шли из самого сердца. Для меня стали ужасной дикостью слова принцессы о платьях, словно они были дороже жизни Рии. Той милой и искренней Рии, что собирала меня на все мероприятия и в обычные дни.
И, да, я действительно, любила Эйдоса. Как бы не хотела избавится от этих чувств, одно его присутствие вдыхает в меня жизнь. Даже сейчас, когда принцесса была шокирована моим ответом, а руки Эйдоса крепче сжали мои запястья в страхе за мою жизнь, мою душу грело одно осознание того, что бывший принц стоит позади, сытый и выспавшийся.
— Да, и что ты мне сделаешь? Хорошо, что у нас есть целых десять лет, чтоб испытать каждое средство пыток. Я прикуплю новых, когда эти кончатся, чтоб тебе не надоело. Сегодня начнём с металлической дубины.
Я знала, что все увечья затянутся, но боль все равно будет ужасной. Живот скрутило от грядущей боли. Все мыли были лишь о словах Руфуса. Он обещал спасти меня.
— Четыре удара по ногам, три по спине, два по животу, четыре по рукам и один по ее грязным губам.
Голова закружилась. Я уже перестала желать этих пыток, предпочтя мирное сидение в клетке. Я и не думала, что наказания принцессы будут настолько жестокими. Она же выбьет мне зубы, если не снесет челюсть. Все кости будут переломаны.
— Не считаешь ли ты это слишком жестоким наказанием? — Раздался за моей спиной голос. Но он принадлежал не Эйдосу. Это был голос Руфуса. — Она не отступница и не серийная убийца. Ее впереди ждёт казнь. Точнее, уже не ждёт, сестра. Она ждёт тебя.
Я повернула голову и увидела короля Андоса, разочарованно глядящего на свою дочь.
— Ты соврала мне? Нет, даже не в этом вопрос. Ты убила Кафари из-за слов Астери о твоих нарядах? — Бледное лицо короля покраснело. Он обернул свой взгляд на меня. — Астери, прости. Я возмещу моральный ущерб, но сейчас хочу разобраться с дочерью. Эйдос, Руфус, спасибо вам, что открыли мне глаза. Я пересмотрю приказ своей жены и внесу правки.
Испуганный взгляд принцессы обернулся ко мне, к брату, а потом к Эйдосу в поисках поддержки. Конечно же, она ее не дождалась ни от одного из нас. Король освободил меня от оков, лично взял Парису под локоть и увел в неизвестном направлении. Мои запястья ныли от тяжести снятого металла, но боль оказалась приятной. Радость и умиротворение смешались внутри, даря чувство легкости. Я была спасена.