- Откуда ты знаешь? – он лишь загадочно хмыкнул. - Ну, хорошо. Живы таурилийцы – живы и их места силы. Но кому же они поклоняются? Идола нет, древних рун нет, алтаря нет… Да там просто пусто!
- Не верно. Не все можно увидеть глазами, Амелия, - растянулся в улыбке мужчина. – Эмоции, ощущения – их ведь не видно с помощью зрения, не так ли?
- И как же увидеть Божество, которому поклоняются таурилийцы? Почувствовать? Ощутить Бога? – изумилась я.
- Бога? – хмыкнул Арил. – Божества – это человеческое олицетворение предмету преклонения.
- Ну, да, извините. Силу, - поправила я себя. – Можно ощутить силу стихии. Вот только стихий четыре, и ни одну из них не почувствовать, если жрецы не призовут и не закрепят ее с помощью ритуалов в храме. Но я не видела никаких знаков, чтобы в подводном храме хоть какую-то силу призывали и если бы он зарос растительностью, я бы сказала: это беседка, а не храм.
Так, разговаривая, мы дошли до моего домика. Мы остановились, и Арил повернулся ко мне лицом с лукавой улыбкой на губах:
- Интересная тайна, не правда ли?
- Разумеется! Ты обещал мне ее подарить.
- Я помню и дам тебе искомый ответ, только не забывай, что это тайна, - шагнул мужчина ко мне и склонился к моему уху. – Душа, - шепнул он одно лишь слово, опаляя шею горячим дыханием и вызывая этим толпу мурашек.
Арил выпрямился, отступил и развернулся:
- Приятных сновидений, Амелия. И еще раз: с днем рождения, - попрощался со мной маг и быстро зашагал прочь.
Я продолжала стоять и раздумывать над разгадкой: душа. Таурилийцы поклонялись душе? Душам? Чьим? Силу души как нечто материальное действительно сложно представить и, как доказательство, храм пуст. Да и как вообще душа может быть объектом преклонения? Разве ее можно ощутить? Почувствовать? Я сломала себе всю голову, если честно: подаренная тайна – это вот вообще не по-человечески. Не мужчина, а интриган!
Глава 5
Проснулась я возбужденной, в холодном поту. Мне всю оставшуюся ночь снились мои подводные приключения, с одним отклонением. Словно мои руки соскальзывают с плеч Арила, когда он вплывает в храм, и я остаюсь снаружи. При этом я не могу последовать за ним, как будто упираюсь в прозрачную стену. «Душа… душа…» - стучит набатом в голове, пока я захлебываюсь без декана-воздушника и тону… Жуть… просто жуть…
Я несколько минут приходила в норму, восстанавливая дыхание и мысленно успокаивая себя: я же жива. Подумаешь: всего лишь дурной сон. Это был мой первый день обучения, и я практически заставила себя забыть ночной кошмар, чтобы не опоздать на занятия. Открыв шкаф, нашла форму и решила, что пойду в ней. Как рассказала мне Эми: в часы занятий соблюдался дресскод – форма или мантия поверх любой одежды. В остальное время адепты одевались: как хотели. Сегодня мне захотелось примерить именно форму.
Я натянула красную юбку-солнце, длиной до колена. Поверх белой блузы решила надеть такой же красный жилет, так как для пиджака была еще жаркая погода. Подумала, что бегать между аудиториями будет удобнее в белых мокасинах. Повязала белой лентой высокий хвост, схватила сумку и отправилась завтракать.
- Доброе утро, Амелия, - поприветствовал отец с видом «побитой дворняжки», не решаясь дальше заговорить.
- Все хорошо, пап, правда, - не стала мучить я родителя.
- Прости за вчерашнее, не думал, что так получится.
- Прощаю, бывает. Давай забудем.