— Они ушли, — объявила она.

Фэллон не ответил, и она с отвращением взглянула на оружие.

— Почему вы не можете обойтись без этой штуки? Что произошло?

— Да ничего особенного... Он показал мне зеркало, а я ничего нового не увидел, — пробормотал он. — Теперь я хочу поспать часик-другой.

Он уже был в дверях, когда она смущенно спросила:

— Хотите, чтобы я пришла?

Он сделал вид, что не услышал, и вышел, не сказав ни слова. Она села на краешек стола и руками закрыла лицо.

Когда Фитцджеральд вошел в кабинет Миллера, его шеф стоял у окна, читая копию какого-то письма. Он показал ее молодому инспектору.

— Вот, что мы послали генеральному прокурору.

Фитцджеральд быстро прочитал документ.

— Кажется, это довольно точно отражает ситуацию, шеф, — сказал он, возвращая письмо. — Когда мы можем получить ответ?

— В этом все дело. Вероятно, им понадобится два или три дня. Я уже переговорил по телефону с тем, кто будет этим заниматься.

— И что он думает об этом?

— Если вам действительно интересно знать, то пожалуйста. Он не оставил мне почти никакой надежды, — проворчал Миллер, и его разочарование очень хорошо было видно. — Все, что касается религии... ну, вы сами знаете, как к этому относятся люди. Англичане.

— Понимаю, шеф.

Тут Миллер заметил какую-то бумажку в руке инспектора.

— Что это такое?

Фитцджеральд набрался мужества и сказал:

— Увы, плохие новости. Сведения о «чешке».

Миллер покорно сел за стол.