Она отрицательно покачала головой, и лицо ее вдруг сделалось серьезным.

— Нет, он не писал мне больше после того странного письма. Мне очень его жаль…

Тэб лукаво усмехнулся:

— О! Не жалейте его! Этот беспутный малый уже вполне исцелился от своей сердечной раны… Юношеские увлечения никогда не бывают длительны…

— Вы рассуждаете, как седовласый старец… А вы сами исцелились от своего увлечения?

— Какого? Да, до известной степени…

— Что же вы подразумеваете под известной степенью? — спросила, улыбаясь, мисс Эрдферн.

— Я не совсем правильно выразился: я хотел сказать — до некоторых пор…

Их взгляды встретились, и она первой опустила глаза:

— На вашем месте, господин Тэб, я бы постаралась забыть о нем, ведь влюбленные бывают иногда несносны…

— Вы так считаете?..

— Я так считала… — поправилась она и тотчас сменила тему: — Любопытно, чем теперь займется ваш Рекс?.. Он так богат… Я никогда не думала, что Трэнсмир оставит ему все свое состояние: старик часто ворчал на племянника, упрекая за расточительность и праздность… Или Трэнсмир не оставил завещания и молодой Лендер унаследовал все по закону?.. Как ближайший родственник покойного?

— Нет, это не так. Старик оставил собственноручно написанное завещание…

— Ах вот как! — воскликнула мисс Эрдферн, уронив чашку; она побледнела, руки ее дрожали. — Повторите то, что вы только что сказали!..

— Что именно? Разве вы об этом не знали?

— О боже!.. О боже!.. Как это ужасно!

— В чем дело, Урсула?.. Вам нехорошо?..

— Нет… Пустяки! Это пройдет… Я сейчас вспомнила… Простите меня!.. — Она повернулась и выбежала из комнаты.

Тэб был озадачен, он не знал, что и думать. Прошло не менее четверти часа, прежде чем она вернулась.

— Мои нервы никуда не годятся, простите меня…