Как раз в этот период и позвонила Наташа, старая знакомая, которая однажды рассказала важные новости об Ирке. В этот раз она тоже позвонила с новостями — как оказалось, сестра пропала. Вышла на прогулку в медицинском центре и не вернулась. Скорее всего, сбежала, хотя Юлия Максимовна не желала в это верить. Ведь ее дочь была настроена лечиться! Какой смысл ей все бросать? Женщина обзвонила всех, кого только можно, включая все морги и больницы. Бегала по городу, как полоумная, с фотографией дочери и расспрашивала таксистов, парковавшихся рядом с институтом психиатрии. Никто не узнавал Ирку, никто ее не видел и не подвозил. Она как сквозь землю провалилась.

— Разве это возможно? — недоумевала Наташа в трубку. — Просто взять и исчезнуть? Как у вас там лечат в вашей Москве? Куда смотрят вообще?

— Слушай, ну а что, они должны были ее привязывать или с камерой за ней ходить? Наверняка незаметно выскользнула с кем-то — и все, — возразила Милана, хотя была огорошена не меньше ее. Девушка немного поостыла:

— В общем-то да, ты права. Но зачем? Почему она не вернулась? Очень много вопросов. И самые страшные картинки представляются. Все-таки одна, без денег, без документов, в большом городе. Что угодно может случится! Если вдруг ее увидишь, ну мало ли, сразу звони Юлии Максимовне. Я ее телефон смс-кой сброшу. Она живет сейчас в отеле, в том же районе, где институт этот.

— Хорошо.

Отложив мобильный, Милана откинулась на спинку кресла и глубоко задумалась. Ее терзали те же вопросы, что и Наташу: зачем и почему. Неужели на нее так повлияла новость о разводе? Или Боря все-таки оказался прав, не восприняв ее действия всерьез?

— До свидания! — в кабинет заглянула Вероника.

Милана нахмурилась, прогоняя сумбурные мысли, и перевела взгляд на шатенку:

— До свидания. Теперь уже до понедельника!

Ей тоже уже пора собираться. Шести еще нет, но есть возможность улизнуть пораньше. Итальянец ушел полчаса назад, а без него работать нет смысла. Мелкие дела можно доделать завтра. И приняв такое решение, Милана потянулась за ключом от машины.

Странно, что она не почувствовала неладное по дороге домой. Сердце даже не екнуло, когда по привычке взглянула на окна квартиры. А разве могла она предположить, что у двери уже стоит, переминаясь с ноги на ногу, ее пропавшая сестрица и трезвонит в звонок? Конечно, нет. Милана спокойно вызвала лифт и поехала наверх. Только когда открылись створки, отпрянула от неожиданности. На лестничной клетке крутилось нечто: грязное, в оборванной одежде, лохматое, отдаленно напоминающее сестру.

— Привет. — Это нечто весело помахало ей рукой. — Аня дома?

— Ира? — наконец узнала ее.

— Угу, Ира.

— Ты как сюда попала?! — одновременно с растерянностью и ужасом спросила Милана, выйдя из лифта.

— Села в метро, доехала до станции «Новокосино» и немного прошла пешком, — подробно ответила Ира. Но чем больше она говорила, тем быстрее становилась ее речь. — Слушай, я сбежала из того дурдома. Да-да, самый настоящий дурдом, они там все ненормальные. Пичкали какими-то странными таблетками, я стала все забывать, перед глазами все расплывалось, так что потом я просто делала вид, что их принимаю, а сама выбрасывала в мусорное ведро. Классно я их уделала, а? Они даже не подозревают, какая я проницательная и умная. А я разгадала их планы! Пусть знают, что не на ту напали! — она шутливо пригрозила пальцем. — В общем, я улучила момент и сбежала. Гуляла по городу, много гуляла, потом решила Аню проведать. Она дома? А? Дома она?

Ирка не давала и слова вставить, говорила одним сплошным потоком. Глаза ее беспокойно бегали, редко на чем-либо фокусируясь, пальцы без конца теребили грязный пояс на таких же грязных брюках. Милана хотела было сказать, чтоб она уходила, но быстро передумала. Ирка больна, может устроить истерику, неизвестно, в какой она сейчас фазе. Нужно как-то осторожно, так, чтобы ничего не заподозрила, отвадить ее отсюда, постараться подобрать правильные слова.

— Ир, она сейчас у свекрови в Алексине.

— У какой свекрови? А, поняла, у мамы Кира! Вы до сих пор живете вместе? Он тебе еще не надоел? — Она легко перескакивала с одной темы на другую, быстро забывая, о чем говорила минуту назад. — Он нудный у тебя, я помню! На нашей яркой встрече только и говорил о всяких законах, словами умными бросался, — она рассмеялась. — Ну я его быстро забыла. Мне Толик больше нравится, он такой весельчак, постоянно анекдоты травит. Ты же помнишь Толика? Он тебе двери открывал, голый, — захихикала еще более мерзко и вытерла рот рукавом. — Правда, я ему пока не сказала, что в психушке лежала. Слушай, от тебя можно позвонить?

— У меня телефон разрядился, — ляпнула первое, что пришло на ум.