— Ну здравствуй, — услышала я снова тот самый голос, только теперь не в голове, а рядом.

Пробуждение было тяжелым, все тело ломило, голова трещала. Но, по крайней мере, я могла теперь шевелиться.

— Кхе-кхе, — закашлялась, задыхаясь от резкого прилива воздуха к легким.

— Да, это тебе не заклинаниями в меня кидаться с относительно безопасного расстояния, да? — весело произнес голос.

Собрала все свои силы и села. То, что я увидела вокруг мне ужасно не понравилось — я явно больше не находилась на родной крыше.

— М-мерд? — полувопросительно произнесла, всматриваясь в высокого мужчину, рядом со мной.

Я видела его в прошлый раз издалека и мельком, так что сейчас не была в полной мере уверена в том, что передо мной стоял именно он. Но черты его лица смутно напоминали кого-то другого.

— Да, красавица, — подтвердил он.

— Я, что же, в твоем шатре? Ты меня сюда перенес?

— А кто ж еще? Конечно, я. Пока вы там с твоим дражайшим супругом развлекались, изображая народных спасителей, я сосредоточился на основном. И ведь получилось.

— Основное — это похитить меня? — недоверчиво взглянула на него. — Но зачем? Какой смысл?

— А ты подумай, напряги свою хорошенькую головку.

— О нет! Папа и Лорриель сразу велели прекратить атаку, да? — догадка неприятно кольнула мне прямо в сердце.

— Верно. Такие покладистые и предсказуемые. Вот за что люблю я порядочных людей, ими очень легко управлять. И мой мальчик стал таким же, а жаль, — притворно вздохнул Мерд.

— Неправда, — не согласилась с ним, — все дело в степени родства. Непорядочные люди тоже сделают все, что угодно ради своей семьи.

— Считаешь? — посмотрел он на меня с интересом. — А я вот так не думаю. Твой муженек пошел-таки против отца. Отца родного! Ты только вдумайся. Ну, а теперь и мне приходится против сына идти, против кровиночки своей единственной. Эх. Но я решил поступить гуманнее, видишь, взял тебя в заложники.

Какой отец? Какой сын?

— П-подождите, — неприятная догадка возникла в голове, — так Лорриель ваш сын?!

Вот кого внешне напомнил мне вблизи этот ужасный человек — собственного супруга.

— Ага, — с готовностью закивал тот, — и детки, что поселились в твоем чреве, будут моими единокровными внуками. Правда, здорово?