– О прекрасная Джасинда! У-у-у! – еще раз я закусил губу, хотя было желание откусить её совсем, к магическому тлену!

Вдобавок я еще и перекатился на спину, зачем-то лишний раз демонстрируя то, что и так любой бы заметил, даже с самым плохим зрением.

– Ты издеваешься, Руд? – Джас смотрела, выкатив свои прекрасные глаза, и пятилась на кровати, пытаясь улизнуть. Но я, или мое новое, чересчур игривое я, было проворнее.

Нет, я вроде бы понимал, что не накинусь и силой не возьму, но вот то, что буду пытаться её уговорить, уломать…

Собственно, а почему бы и нет? Уломать её, кстати, хотели обе мои половины.

И та, что по фазе сдвинулась, и вторая, которая вроде как сохраняла крупицы здравого смысла.

Я сделал быстрое движение корпусом, буквально опрокидывая Джас на подушки.

– Я буду кричать!

– О, да! О, да, моя госпожа! Ты будешь кричать! Громко! Страстно! Ты будешь кричать – еще, Рудэй, еще… Кстати, мне нравится, что ты назвала меня «Руд» и обратилась фамильярно. Это… еще больше заводит!

– Куда уж больше! – простонала Джас, пытаясь выбраться из под меня, щипая и пинаясь.

Моему телу было глубоко фиолетово то, что она пытается меня отшить. А моему «второму я» были до облака ее подколки в область моего самомнения и гордости. Я чувствовал, где-то там, в глубине ее чёрствого земного сердца всё-таки тлеет огонек страсти, направленной на мою скромную персону!

Джас в этот момент выглядела особенно классно! Рыжие кудри разметались, разлились по плечам неуправляемой огненной лавой, бледные щечки чуть заалели, губы припухли и стали яркие-яркие, будто Джас накрасилась только что, грудь вздымалась, рискуя порвать рубашку и жакет, которые ее ограничивали.

– Моя сладкая фея! Бриллиант моего сознания! Я подарю тебе звезду! Светом нетленным будет она освещать… – я понимал, что леплю полную ахинею, Джас, по ходу, тоже это понимала, так как неожиданно залилась смехом, да таким, что мое перевозбужденное «я» аж отпрянуло.

Ей удалось из под меня вырваться и вскочить с кровати. Рыжуля выставила вперед обе руки, надеясь задержать меня, но вертикальная позиция нравилась мне не меньше, чем горизонтальная. Тем более, что теперь мне открывался шикарный вид на ее роскошные ягодицы и длинные ножки.

– Моя королева!!! – рычал я, проклиная себя. Так и хотелось прикусить язык, но второе я не давало.

– Чего это только королева? – ехидно осклабилась рыжуля, – Я согласна только на императрицу!

– Да, да, жаркая моя! Моя зарвенийская мягкошерстка, пупырочка моя никодийская, фырфырочка аллизийская… – я приближался, собираясь медленно но верно пригвоздить её к стене, и к себе, тем самым нефритовым жезлом о котором она говорила, как вдруг Джас согнулась пополам, чуть ли не рыдая от смеха!

– О, Боже, Рудэй, хватит! Это так… так смешно! Мамочки, просто не могу! Фырфырочка! Это что такое? Ты меня еще марианской впадинкой назови!

Она хохотала, а я чувствовал, что… что мой жезл успокаивается! Он съеживался буквально на глазах и мне даже стало страшно – а не скукожится ли мое достоинство до скончания веков!

Чёрти земные меня раздери! Я даже… даже прикрыл его, надеясь, что чары её смеха перестанут действовать!