Испанцы пересекли холмистое пространство у дороги и выскочили на поле, атаковав длинный строй гоплитов, маршировавших от реки в сторону гор. Столь быстрое появление противника ошеломило греков. Антиох, судя по всему, знал о том, что воины Ганнибала переправились у самого дальнего брода и разбили его передовой отряд, но не предполагал, что они появятся здесь так быстро.

Конница Чайки обрушилась на гоплитов, едва успевших развернуться и сомкнуть строй. Они наступали двумя отрядами. В одном было пятьсот человек, и он нанес удар в самый центр колонны, рассекая ее надвое. Второй отряд испанцев, меньше числом, нанес удар в голову колонны, чтобы остановить продвижение греков, преградив путь всей армии, и отсечь от нее тех, кто уже был на дороге. Нумидийцам же достались хвост колонны пехотинцев и слоны, перемещавшиеся позади строя.

Атакованная в трех местах колонна противника остановилась и развернулась, заняв оборону. И, несмотря на то, что общая численность противника превосходила атаковавший их отряд в несколько раз, первая победа была одержана.

— Они остановились! — едва не вскричал от восторга Федор, заметив, как отреагировали греки на внезапное нападение, — остановились, не дойдя до места!

— Их больше, — спокойно заметил Леха, — но за нами преимущество внезапности. Мы атаковали их на марше и если продержать их на этом невыгодном месте до подхода основных сил… то, все может получиться.

Первый отряд испанцев, атаковавших колонну, с боем пробился сквозь строй и, окружив пехоту начал ее истребление. Это давалось нелегко, на сей раз греки бились еще лучше. Сомкнув щиты, они отбили одну за другой три атаки, но конница продолжала наседать, до тех пор, пока со стороны городских ворот не появились греческие катафрактарии. Их было человек восемьсот, но к тому моменту как они появились на поле битвы, часть авангарда греческой пехоты была уже уничтожена.

После их появления головному отряду испанцев пришлось ослабить нажим на пехоту и переключиться на конное сражение с воинами Антиоха Третьего. Две лавины тяжеловооруженных воинов сшиблись с лязгом и грохотом щитов. Но продвижение пехоты было остановлено. Второй отряд испанцев рубился с греками в самой середине их помятых и разрозненных порядков, но гоплиты все быстрее приходили в себя. Они забрасывали всадников дротиками и вскоре сумели выжать половину из них обратно в поле, заполнив прорыв своими телами и разделив конный отряд надвое. Те, кто сражался в глубине позиций, оказались в окружении и вскоре были уничтожены соединением подоспевших из города катафрактариев.

— Черт побери, — выругался Федор, — если так дальше пойдет, то я долго не продержусь. И все-таки они молодцы.

— Конечно, — подтвердил Леха, знавший толк в конных сражениях, — пехота Антиоха стоит на месте, да и всадники несут большие потери. А бой идет не там где им нужно.

— Это верно, — не стал спорить Федор, оглядываясь на горы, — и все же время работает против нас. Если сейчас не подойдут мои подкрепления и армия Ганнибала, то мы можем не успеть. У Антиоха просто больше сил.

Словно в ответ на его слова, греки совместными усилиями пехоты и конницы окончательно истребили второй отряд испанцев и попытались вновь двинуться веред, где на их пути еще находилась цепочка из воинов-испанцев, бившихся на два фронта.

Однако в этот момент неожиданно «сработали» нумидийцы. До сих пор их атаки на хвост колонны были не особенно успешны, но все-таки они тоже тормозили продвижение врага, вынужденного защищаться, вместо того чтобы идти вперед. Более того, прибившись благодаря своей скорости между двумя отрядами греков, они атаковали стадо слонов и поразили нескольких животных своими дротиками. Черные тела и белые туники нумидийцев, мелькавшие между слонами, были отлично видны Федору даже с его отдаленного наблюдательного пункта.

— Ты смотри, что творят! — с восхищением воскликнул он, — так они заставят и слонов впасть в бешенство.

И действительно, один подраненный слон вдруг развернулся и бросился напролом сквозь собственную пехоту, топча обезумевших от страха гоплитов. Вскоре и второй последовал за ним, ударив ближних к нему солдат исполинскими бивнями. Движение пехоты вновь остановилось. Вдоволь помахав бивнями и протоптав себе две широких просеки по людским телам, оба слона вырвались в поле и устремились к берегу реки.

— А жаль, — заметил на это Федор, — слишком быстро ушли.

Греки вновь возобновили движение, заставив испанский отряд, потерявший уже больше половины своих людей отходить в сторону дороги. Нумидийцы предприняли еще одно нападение на слонов, но были отбиты на подходе греческой конницей, выстроившейся вокруг слонов плотным кольцом. И хотя для греков это тоже было опасно, еще опаснее было позволить нумидийцам повторить свой успех.

— Два слона хорошо, — вздохнул Федор, — но их у Антиоха почти полторы сотни. Ладно, хоть пехоту потоптали. И то помощь.

В тот момент, когда командир испанцев явно стал подумывать об отступлении — и Федор его за это не винил, тот сделал все, что смог, — из лагеря началась новая атака пехотинцев. Две хилиархии вновь показались на берегу и ударили в тыл возобновившей движение колонне.

— А командир лагеря свою задачу знает, — похвалил его Леха, — глядишь, и дотянем до подмоги.

Федор же обернулся назад и понял, что боги услышали его молитвы. По дороге пылила пехота Кумаха.