Переговорщики вновь умчались.

— Я надеюсь, среди вас найдутся храбрые рыцари, готовые сразиться за честь прекрасной дамы? — поворотила своего белого скакуна воительница.

— Да! — выехал ей навстречу Егор.

— И думать не смей, великий князь! — встрепенулся барон ван Эйк. — Ты не должен так рисковать.

— Да ты с ума сошел, друг мой! — оглянулся на него Вожников. — Женщина будет сражаться, а я в безопасности отсиживаться? Чтобы потом слухи ползали, будто великий князь за бабьи спины прячется?! Тут я соглашусь с Жаном Мудрым. Такая победа чести мне не принесет. А уж поражение и вовсе позором станет. Лучше на траве порубленным остаться. Так что я сражаюсь! В остальном полагаюсь на твой опыт, ты не первый год войной живешь. Командуй.

— А мы?! Мы тоже драться намерены! — громко выкрикнул боярин Даниил.

— Барон? — посмотрел на наемника Вожников.

Ван Эйк помялся. Он явно предпочел бы своих, проверенных бойцов. Но тут дело уже стало сползать в политику, и голландец кивнул:

— Я лично выберу из твоих охотников двадцать четыре воина. И чтобы без споров! Двадцать пятым будет великий князь. А с моей стороны двадцать пятой станет рыжая герцогиня.

— Монах идет! — предупредил боярин Даниил. Шевалье Изабелла выехала навстречу, спешилась, преклонила колено. Барон ван Эйк направился к русским сотням.

Обе армии тем временем расслабились, потеряли строй, стали растягиваться в два полукруга. Воины снимали шлемы, откладывали копья. Смертная битва нежданно превратилась для них в увлекательное зрелище. Герцоги собрались решить свои споры сами и только меж собой. Ну и слава богу!

Воительница вскоре вернулась, держа ладанку на тонкой веревочке. Голландец бросился к ней:

— Говори быстро, чем он славен, этот Жан, и почему Мудрый? Где воевал, с каким успехом, против кого, какие рати водил?

— Ему двадцать пять лет. Известен тем, что заключил воинский союз со всеми, кто только есть во Франции: и с королем, и с англичанами, и с арманьяками, и с бургиньонами… Но при том ни разу ни с кем и ни за кого никогда не воевал. Всегда от такой необходимости уклонялся, не нарушая вместе с тем своих договоров.

— Ушлый малый! — восхитился Егор. — Как ему «темную» до сих пор еще не устроили?

— Его отец известен тем же и часто выступал как посредник.

— Я же говорил! — щелкнул пальцами барон. — Никакого боевого опыта… Раз так, будут действовать прямолинейно, бить прямо и в лоб. Если в лоб — лучшие бойцы встанут в центре, слабые по краям. И это хорошо. Слушайте меня, бояре! Первой атакой идем до конца прямо, за полста шагов расходимся и сносим их фланги. И у нас сразу появится численное преимущество. После того разворачиваемся и тараним середину. Наденьте на Изабеллу второй поддоспешник и еще одну панцирную кольчугу, и дайте латные перчатки. Ее будут бить все, кто только дотянется. Императора ставим в четвертый ряд четвертым слева.

— Почему сзади? — возмутился Егор.

— Здесь кто командир?

Вожников фыркнул и смиренно поднял руки.