Мать гордо выпрямилась.
— Это — знак, — заявила она, — что я, твоя мать, готова принять в свой дом дочь — твою жену. Так всегда делается.
Я не слышал о таком обычае, и меня взяло сомнение.
— Ты ничего не путаешь?
— Отправляйся, — с непонятным раздражением велела мать. — Не то оглянуться не успеешь, как ее выдадут за другого.
Выйдя из «Адмирала Бенбоу», возле парковочной площадки я наткнулся на Билли Бонса. Старый космолетчик сердито грозил тростью Дракону, который скалил зубы и ворчал, распластавшись под моим скутером. Черный гибкий хвост хлестал по земле.
— Опять ссоришься с Билли? — спросил я кургуара. — Пошел вон.
Дракон задом пополз из-под скутера.
Капитан Бонс повернулся ко мне.
— Этот твой полицейский, — спросил он с хрипами и присвистом, — уже тю-тю?
— Тю-тю, — подтвердил я. — Но с Гарри легко связаться…
— На хрена мне безмозглый Гарри, — перебил Бонс, клокоча горлом. — Мне нужен Данс. К фифе своей собрался? Ну, поезжай, поезжай. — Напоследок погрозив Дракону кулаком, капитан заковылял ко входу в гостиницу.
Кургуар повернулся к нему кормой и поскреб землю задними лапами, выражая космолетчику презрение.
— Невоспитанная тварь, — сказал я и прикусил язык: не принял бы это Бонс на свой счет. Ну так и есть: услышал и что-то забурчал себе под нос.
До чего все стали нервные, пока я отсутствовал…
Поместье Трелони стояло… нет, пожалуй, раскинулось… или еще лучше — громоздилось на берегу Жемчужной лагуны. Красивейшее место было испорчено бездарным архитектором: на обширном участке свели лес, сровняли голубовато-белые дюны и возвели нелепое, кричащее о богатстве своих владельцев сооружение. Как будто собрали по разным планетам несколько дворцов, свалили их в кучу и кое-как скрепили воздушными мостиками и галереями. Разве что парк вокруг интересный: ни одного растения с Энглеланда, только диковинные инопланетные гости. Каприз миссис Трелони, за который бедный (то есть, очень богатый, но порядком затюканный) сквайр расплачивался, кряхтя и сетуя на жизнь.
По широкой дороге я подъезжал к белокаменным воротам. На их высокой арке жил прилипал: не то животное, не то растение, похожее на отвратительный бурый нарост. С той поры, как я видел его в последний раз, прилипал порядком разросся и свесил вниз парочку тонких хвостов — или плетей, если он все-таки растение. Хвосты закручивались штопором и выглядели опасно острыми на концах.
Из-за рощицы огненных деревьев — пышущих жаром, с ослепительно-красными листьями — вынырнул маленький глайдер. Он лихо пролетел под аркой ворот, сбив оба прилипаловых хвоста, и спикировал на дорогу прямо перед моим скутером.
Из глайдера выскочило существо с фигурой человека в охотничьем костюме и с серебристой мордой снежного рысюка. Короткая шерстка поблескивала морозным инеем, чуткий звериный нос трепетал от дыхания. Светлые прямые волосы были прихвачены ремешком, который едва держался на покатом рысючьем лбу.
Я откинул колпак скутера.