– Сегодня вечером, в десять двадцать поезд.

Таня задержала дыхание. Потерялась. Полетела сквозь кровать. Счастье кончилось. Так же быстро как и пришло.

– Как… Сегодня?

– Но я не поеду туда без тебя.

Она закрыла глаза ладонью.

– Да, я слышала, найдёшь хостел и будешь там жить, пока меня не выпишут.

– Нет, это серьёзно. Я не поеду без тебя никуда. Не могу тебя оставить одну, в этом городе.

Таня повернула голову к окну. Теперь и ей хотелось, очень сильно, встать с постели и начать ходить медленно из угла в угол, раздумывая о каждом слове. Думая о том, чего не может сказать вслух. "И я тебя тоже". Кажется, что все эти встречи Юра не шутил ни о чём. Он всерьёз был с ней.

– Не одну, у меня есть Лёша, его родители.

– Таня…

– Мы будем созваниваться каждый день. Я приучу себя звонить по фейстайму, потом мы встретимся. Москва и Питер это же близко. Я буду приезжать, ты будешь вырываться на выходные.

Юра опустился обратно на кровать, поправляя подушку под плечами красавицы.

– Отношения на расстоянии заканчиваются. Или хеппи-эндом или поражением. Я не верю, что бывают хорошие исходы.

Таня потянулась здоровой рукой до картины. Хорошие исходы? А вот они. Под тоненькой рамой в виде застывших мазков кистью, где ещё фрагментами видны отпечатки пальцев. Где, если сойти с ума, можно увидеть сосредоточенный взгляд художника. И ноги… Девушка прижалась щекой к подушке, краем глаза рассматривая саму себя на холсте. Вот они живые ноги, танцуют на мосту. Вот он тот хороший исход, ради которого она ещё дышит. Она может закрыть глаза и увидеть как танцует. Открыть и не прекращать это видеть перед собой. Надо отпускать.

Юра опустил голову и сжал руки в замок. Боялся. Он так боялся, что километры и станции снова отнимут человека, которого хотелось любить. Нельзя просто уехать и бросить. Потом в суете рабочих дней потихоньку остывать, забывать, теряться в работе, чтобы спустя двадцать лет сказать – "я знал одну балерину. Мы были знакомы всего лишь три месяца, а люблю её до сих пор". Все однажды сами берут ножницы и рвут канат соединяющий два города. Две точки "А" и "Б".

Таня запустила пальцы в волосы парня.

– Что должно случиться в твоём хеппи-энде? Расскажи мне.

– В моём хеппи-энде есть ты, всегда рядом. Есть наш город. Есть твои чувства ко мне. Есть мои чувства к тебе. И это не разорвать ничем и никак. Мы будем вот так же гулять вместе по вечерам. Просыпаться вместе. Засыпать вместе и свободное время, не поверишь, тоже вместе. Думаю, у нас может получиться не надоесть друг другу.

Всем телом, всей душой Таня хотела вжаться в постель. Он уедет, а ты останешься. И вся правда на этом может закончиться. Не хотела, чтобы так. Прямо сегодня и в этих стенах. Не хотела бояться сказать. Наконец-то безболезненно говорить приятные для обоих признания. Но всё. Ситуация – тупик. И пока кто-то в жалости к ней ходит за дверью и ждёт ответа на сложный вопрос, другой ждёт подходящего момента, чтобы вывезти её. Тихо и незаметно.

Это превращается в манию. От мыслей о похищении внутри художника становится горячо. Дурацкая идея выкрасть девушку. И единственно необходимое действие.