Двадцать лет назад в 17 км от центра города на месте бывшего вади – высохшего русла пустынного ручья – возник первый в этих краях гольф-клуб. Сегодня на ухоженных зеленых площадках проходят международные соревнования, привлекающие тысячи гостей со всего мира. Силуэт этого гольф-клуба изображен даже на купюре в 20 дирхамов – это единственный в истории нумизматики случай, когда такое заведение представлено на национальной валюте! А всего на территории Дубая, помимо этого, работают еще 7 гольф-клубов и 13 проектируются и строятся. Играть тут можно 9 месяцев в году, и лишь летом, когда на поле днем жарковато, игроки делают перерыв и набираются сил для новых матчей.

Обо всем этот нам рассказал Джон Келлигер, директор по развитию этого гольф-клуба, ловко лавируя на маленькой машинке по дорожкам между полей, умудряясь одновременно и здороваться с игроками, и показывать Журналистам самые красивые полянки, на месте которых раньше пробивался сквозь пески ручеек-вади.

Из Дубая в Оман можно проехать без остановки. Но тогда вы лишитесь уникального зрелища – разноцветных склонов гор Хатта и замечательного действа – сафари среди скал. Это совсем, не то что езда по дюнам: горы иные, они никуда не убегают. Но они манят другим – своим суровым величием и несхожестью одной с другой.

Перевал следует за перевалом, и за каждым – высохшие русла рек. Впрочем, многие так и не высохли, а текут себе между гор, и вода в них теплая и минеральная. Переправы легко преодолеваются джипами, поднимающими тучу брызг, и тут же можно смыть с себя жару и усталость, окунувшись в целебные воды.

А посреди скал – этническая деревня Хатта. Две древние башни как бы охраняют поселок, насчитывающий три тысячелетия, и его обитателей. 30 построек, различных по величине, показывают разные эпохи жизни этого уголка Аравии. Старики-аксакалы покажут вам, как правильно сплести веревку из волокон финиковой пальмы, те же, что помоложе, исполнят национальный танец «набати», а кузнецы выкуют наконечники для плуга или стрелы. Вы сможете заглянуть в бездонный «бир» – колодец, действующий не одно столетие, и понаблюдать, как здешние земледельцы ухаживают за особой, террасной системой ирригации – «фаладж»…

Вы не были в доме у местных жителей? Тут можно восполнить этот пробел. Такой дом состоит из традиционной комнаты для гостей – «маджлис», спальни, столовой и, конечно, «мареба» – загона для скота. Во всех комнатах сохранены все надлежащие предметы быта. А неподалеку от деревни, тоже в горах, расположился уютный отель «Хатта Форт», где вы скоротаете и день, и ночь, поплаваете в бассейне и насладитесь местной кухней и фольклорной программой. Да, чуть не забыли сказать про салон красоты, где вам представится возможность примерить на себя «одежду» из рисунков хной (очень полезной, кстати) и местные способы релаксации при помощи SPа.

Сижу на девочке и потому абсолютно спокоен – не понесет, не сбросит, не укусит красавица верблюдица. Она грациозно подгибает передние ноги и призывно оглядывает меня – слегка наклонив, а потом, приподняв голову, как старушка с вязанием через бифокальные очки смотрит на шалящего внучка: ну, что, будем кататься или глазки строить?

Я опять посреди пустыни наедине с караваном, и снова мне качаться в богато разукрашенном седле под скрип песка, под песню ветра в дюнах и всхрапывание лошадей сопровождающих нас бедуинов…

Мою камель зовут Нака – просто «верблюдица». Так вообще называют всех мозоленогих девочек. А вообще верблюд – джамали, отсюда и пошло сигаретное «кэмел»…

Бедуины и в самом деле больше любят верблюдиц. Самцы более злопамятны и агрессивны. Говорят, когда кочевник наказывает вожака, тот глаз не сводит с кнута, стараясь запомнить как можно более подробно сцену экзекуции, чтобы при первом же удобном случае отомстить обидчику. И мстит же! Может ночью подстеречь в лагере, растоптать или даже перегрызть горло.

Но это, конечно, крайность. К тому же, повторяем, в караванах работают самки, с которыми всегда можно договориться. Они привязываются к хозяевам, и если их продают, нередко убегают от новых владельцев к старым.

Пока качаешься в седле, чего только не вспомнишь об этом замечательном животном! Но главное, конечно, то, что верблюд – спаситель и кормилец. Спаситель – в пустыне во время нередких песчаных бурь, когда за ним можно спрятаться. Кормилец – потому что дает шерсть, молоко, бывает, и мясо, которое оказывается порой последней пищей для бедуина.

А о верблюжьем молоке вообще рассказывают легенды. Будто воскрешает из мертвых, делает ну очень пожилых мужчин счастливыми отцами…

В сегодняшнем Дубае жизненный уклад кочевников изменился радикально. Они ушли жить в города, а в верблюдоводстве стали отдавать предпочтение не молочным породам, а беговым, которые сейчас ценятся намного дороже.

Оказалось, что для местных знатоков горбатый вездеход куда дороже коня, и за него не жалко отдать не только полцарства, но и целое.

И еще одно важное событие в истории верблюда вспомнил я, умиротворенно покачиваясь на горбе, – попытки воссоздать их далекого предка, благодаря которому Новый Свет получил ламу, Центральная Азия – бактриана, а аравийские пустыни – нашего старого знакомца дромадера. Предки разбрелись по свету, перебравшись через Берингов мост в Старый Свет и 20 миллионов лет назад дали миру новые виды жи-вотных.

Сегодня эксперименту уже 12 лет. Его итогом стало несколько верламов, или верблюдолам, которых здесь именуют «кама». Они рождены ламой от верблюда (вот уж поистине: «Откуда? От верблюда!») и верблюдицей от самца ламы и сочетают признаки обоих видов. Специалисты надеются, что потомство уже близко к копиям далеких предков. Зачем это нужно? Да чтобы сочетать в возрождаемой новой, извините – древней, породе терпение и выносливость верблюдов с красотой, грацией и ценным мехом ламы. Ну и вернуть миру то, что, казалось бы, безвозвратно утеряно…

Барханы кончились, и наш караван быстро затрусил к лагерю. Верблюдицы, обрадованные близостью отдыха и корма, смешно выворачивая ноги, бодро шлепали своими лапами-ладошками по плотному розовому песку под всю ту же монотонную песню удаляющихся от нас дюн.

Чай нам подавали на серебре. Так же относятся ко всем гостям этого отеля, вознесшегося на искусственном острове над Персидским заливом в 280 метрах от знаменитых пляжей Джумейры…