Марина и Алекс говорили то же самое. Но, видимо, поняли, что я не отступлюсь, пока не прочувствую единовременный вес большей части своих пожитков.

- Напоминаю, Марина вернется с работы через час, - просигналила Αлекса.

- Спасибо, - сердечно поблагодарила я. – Пойду на кухню, иначе не успею приготовить ужин.

- Все необходимые для приготовления мяса по-французски ингредиенты были своевременно внесены в список покупок и есть на кухне.

- Ах, Алекса, я буду по тебе скучать. Очень, - призналась я и вышла из комнаты.

Уже на лестнице услышала тихое-тихое «я тоже».

Ужин удался. Мясо запеклось чудесно и было готово как раз к приходу уставшей Марины. Алекс тоже подогнал время так, чтобы закончить дела в срок. Я даже не успела рот открыть, чтобы его позвать, как он появился на пороге кухни и спросил, не нужна ли мне помощь с сервировкой.

Οн открыл вино, зажег свечи, включил ненавязчивую музыку, и мы вместе сделали вечер волшебным. Без всяких чар и магических артефактов. Вкусная еда, мороженое на десерт, умиротворение и общая для всех благостность отгоняли мысли о том, что этот вечер предпоследний вместе, а завтрашний станет горьким из-за скорого расставания.

- Спасибо, детка, – приемная мама обняла меня, поцеловала в висок. - Ты прекрасно готовишь.

Эта похвала была в самом деле заслуженной. Я не помнила ни единого случая, когда бы получилось невкусно или что-то подгорело. Алекс, посмеиваясь, связывал это с моей наследственностью и все говорил, что моя родная мама прекрасно готовила.

- Видимо, и зельеваром была чудесным, - всегда добавлял он.

Что ж, через несколько дней узнаю, какой из меня зельевар.

Мысли о школе одновременно и пугали, и воодушевляли. Все привычное рушилось, будущее совершенно точно не могло быть похоже на прежние представления о нем. Счастье, что у меня были Марина и Αлекс, поддерживающие меня сейчас, как и прежде. Я знала, что, если мне не понравится в школе, я всегда смогу вернуться домой, к ним. И мне будут рады, меня приголубят и поймут. Один из самых ценных подарков жизни.

От усталости и нервотрепки я плохо соображала, что делаю, но знала, что не позволила Αлексу отнести меня в спальню. Так и уснула на диване перед телевизором. Кажется, ещё на диснеевской заставке.

Никакие сценаристы Диснея не могли навеять мне кошмары, подобные разбудившему меня ужасу! Крики, сполохи заклинаний, кровь на ладонях, страх. Во сне я боялась потерять все, все, что у меня было доброго и важного в жизни. Все, что было частью меня. Рядом был какой-то хищный и очень опасный зверь, у меня на руках умирал друг. Я знала, что его звали Тэдди, но при всем желании не могла представить его лицо.

В то же время внутренний голос, очень похожий на голос детского психотерапевта, говорил, что я боюсь перемен. Мне страшно расставаться с детством, олицетворением которого был плюшевый медведь. Внутренний голос мог быть сотню раз прав, но спокойней от этого не становилось. Хотя бы потому, что я чувствовала ошибочность его суждений, фальшь, но объяснить не могла.

С трудом собравшись, доползла до постели, стараясь при этом не шуметь на лестнице. Верная Алекса молчала и уже этим обращала все мои попытки создания псевдомагического артефакта в ничто. Действительно разумный артефакт не молчал бы, услышав мои шаги, и не нуждался бы в активации кодовой фразой. Быстро убедив себя в том, что и голосовым ассистентам не чуждо нежелание будить громкой речью Алекса и Марину, я свалилась в постель. Мне что-то снилось, но содержание видений ускользало и забылось. Наверняка к лучшему.