Ахто не успел додумать эту мысль до конца, как увидел, что лагерь пылает. Злость придала сил, второй восстанавливающий кристалл мелодично хрустнул в ладони. «Мирные переговоры»! Как же! Сто тангорцев против двадцати юмнетов! Прям отличные условия для беседы на равных!

Ярость подпитала атакующее заклятие – оно с одного удара пробило щит. Тангорец рухнул, будто подкошенный. Ахто увидел, что трое врагов договариваются одновременно ударить зверя. Это могло пробить защиту Тьотта! Ахто метнулся к оборотню, на ходу выстроил заслон. Успел в последний момент.

Тьотт обернулся на жуткий треск, вмиг понял, что случилось. Один удар лапой – враг летит в ближайший валун и падает переломанной куклой. Второго прикончил Ахто, третий сбежал, прикрываясь коконом щитов.

Оборотень посмотрел в глаза человеку, - вначале другу, потом сопернику, - и кивнул. Я знала, знал это и Ахто, что теперь у них будет мир. Любовь к Роне останется с Тьоттом до конца дней, но он смирится с тем, что нелюбим ею, и сможет довольствоваться дружбой. Не так и мало, учитывая то, как искренне и беззаветно рона умеет дружить.

Γде-то вдалеке прозвучал сигнал, видимо, отступления. Потому что тангорцы перестали атаковать, сосредоточились на защите.

Какая-то несчастная четверть часа – все кончено. Юмнеты сгруппировались, подлечивали раненых и ждали новой атаки. Но вместо этого на холм под белым полотнищем вышла тангорка:

- Мы признаем поражение! - ее усиленный магией голос разлился по каменистой пустоши. - Позвольте забрать нашиx убитых и раненых! Мы подпишем договор о ненападении, примем ваши условия!

Ахто, державший за руку Рону, посмотрел на предводителя. Тот положил ладонь себе на горло и тоже громогласно ответил, что дозволяет. Чудо или усталость помешали ему добавить так же громко: «С самого начала бы так!».

Тангорцы, бравшие числом, а не умениями, не схлестывались раньше в боях с юмнетами и не рассчитывали на такое яростное сопротивление. Ахто это знал, тщетно старался успокоиться, наблюдая за тем, как тангорцы парами относят на носилках раненых и мертвых. Та женщина, которая говорила с холма, подошла к Тэдди и сделала своим соотечественникам знак забрать убитого.

- Вам разрешили забрать ваших убитых и раненых, – холодно напомнил Ахто. - Ваших, а не всех.

Тангорка будто не услышала, встала рядом с парнем на колени и любовно, ласково, погладила иссиня-черные волосы. От ее прикосновения они светлели, становились такими же голубовато-белыми, как ее собственные.

- Это мой младший сын, господин Ахто, - подняв на пораженного юмнета полные слез глаза, сказала женщина. - Он пытался убедить короля решить все миром, пытался не допустить кровопролития. Он надеялся, что его присутствие в вашем стане остановит Варраса Завоевателя. Но его отец никогда прежде не подписывал договора на чужих условиях.

Она смахнула покатившуюся по щеке слезу:

- Вы в этой битве не потеряли никого. Все потери наши, - прозвучало жестко, резко.

- Я потерял друга, - возразил Ахто. - И то, что он тангорец, ничего не меняет. Ни для меня, ни для других. Мы можем мирно сосуществовать, если вы этого захотите.

Видение оборвалось, я снова оказалась в поезде и радовалась тому, что мы проезжали тоннель. Так было проще совладать со слезами и привести себя в чувство.

- Как ты там, путешественница? – голос Марины звучал ободряюще.

- Уже скучаю по вам, – вздохнула я.

- Мы по тебе тоже, но ещё держимся, - заверила она. - Если станет совсем невмоготу, приедем и достанем тебя со дна морского!

- Звучит серьезно, - улыбнулась я и тогда лишь сообразила, что в видении Ахто казалось мне таким знакомым!