— Я смогу постоять за себя, в крайнем случае — сбегу. Ну а в ваших способностях, господин барон, и вовсе сомневаться глупо. — насмешливо ответила Пожарская. — Ты даже Конрада уделал, так что он тебе теперь подчиняется.
— Ладно. Независимо от результата встречаемся через час в столовой. — предложил я, и у Екатерины не нашлось что возразить.
Разошедшись на ближайшем перекрёстке, мы направились в разные стороны. В библиотеку и в самом деле стоило заглянуть, хоть и совершенно не в поисках Николаса. Проведать Громову старшую, проверить собственную тайную комнату, находящуюся в том же корпусе и наконец…
— Лансер! — услышал я окрик, и удивленно обернувшись понял, что потеряшка сам меня нашел. — А я везде тебя ищу. Идем скорее, Морозов попросил немедля прийти в библиотеку.
— Я туда и направлялся. Н нашел что-то о бездне и ему требуется помощь? — на всякий случай уточнил я.
— Совершенно верно, он просил прийти как можно быстрее. — заверил Николас, и буквально побежал в выбранном мной направлении. Я держался чуть позади. Смутное чувство тревоги не отпускало, так что я осторожничал. И только это помогло разглядеть метку. Которую я вчера кинул на непонятную тень, встреченную в коридоре. Она находилась буквально в двух шагах — за углом. Резко затормозив, я начал собирать стихию для создания окуляра.
— В чем дело? Чего застрял? — нетерпеливо спросил Николас. Он уже стоял на перекрестке и точно мог видеть стоящего за углом человека, но не придпринимал никаких действий.
— Секунду, кое-что вспомнил. Скажи Морозову что я подойду через несколько минут. — сказал я, отступив на шаг.
— Черт. Ладно. — закусив губу произнес Николас, а затем едва заметным движением сунул что-то в рот и я услышал хруст, будто на зубах взорвалась карамелька. Глаза Николоса почернели, не оставляя зрачков, а вены на висках вздулись черными жгутами и начали пульсировать. — У нас нет на это времени.
— Да ты что. — я уже сформировал стихийный хлыст и приготовил щит, для отражения атаки, но в этот момент на меня обрушилась беспросветная тьма. Я выставил щит. Ударил в ответ стихией, но тяжесть навалилась со всех сторон, чувства отказали, и я не понимал, сплю ли я, нахожусь в отключке или бодрствую.
Ему везло. Везло паталогически, словно дураку. Везло так же, как на протяжении всех последних месяцев. И если раньше он презирал везение, считая свой аналитический ум и сдержанность главными плюсами, то сейчас только на везучесть и оставалось уповать. И ему продолжало везти.
В начале — дурочка, лишенная наследства, сделала его консультантом тайного общества, которое он легко возглавил. Затем удалось продавить через администрацию подчиненность себе всех развлекательных заведений. А после ему словно случайно начали попадаться компромат на всю верхушку академического совета. И деньги…
Денег было столько, что он уже всерьез задумывался о покупке собственного военного флота. Но будто этого мало — ему снова повезло! Буквально за день до взрывов он забрал из хранилища банка триединой церкви все сбережения. Это была небывалая удача! Ведь теперь почти все они стали в десятки раз дороже.
Уже после взрывов ему снова повезло — уйдя из комнаты за несколько минут до того, как в нее ворвался отряд инквизитора с проверкой он каким-то чудом укрылся за гобеленом. А теперь его нашла помощница декана Золотова, который до сих пор считал казначея своей правой рукой и с его помощью обрабатывал все коррупционные схемы.
Везение было полностью на его стороне. До тех пор, пока тьма не навалилась со всех сторон. И вот теперь он стоял на коленях в центре пентаграммы, в окружении нескольких десятков людей чьи фигуры и лица были скрыты бесформенными балахонами с капюшоном. А теперь… что теперь можно будет считать везением?
Глава 2
— Проходи, присаживайся. — добродушно показал я на свободное кресло, протиснувшемуся в дверь чуть полноватому мужчине в модной кепи и сером плаще поверх костюма-тройки и белоснежной рубашки. Тот на секунду замялся, осматривая комнату, но затем все же решился и плюхнулся напротив меня. — Сигару? Настоящие, кубинские.
— Благодарю. Мне повезло? — взяв толстыми пальцами сигару спросил тот.
— Безусловно. — улыбнулся я, глядя как он затягивается густым ароматным дымом.
Ирландец Ричи Бак, по прозвищу Лаки, не даром слыл счастливчиком. Деньги липли к его ладоням, девушки его любили, а вещественные доказательства и свидетели испарялись словно их никогда и не было. У охраны вдруг прихватывало животы, у сторожевых собак начиналась течка, а соседи ограбленных домов совершенно случайно уезжали н пикник.