Без сожаления я оставила все вещи внутри, закрыла квартиру и занесла ключи соседке. Заодно и с Глафирой Павловной попрощалась. Хорошая старушка, душевная.

Выйдя из обшарпанного подъезда, я присела на покалеченную лавочку, изучая знакомую яму перед крыльцом.

Нас с ней связывали длительные и трепетные отношения. Каждое лето её чинили, и каждую весну она возвращалась, являя миру свои щербатые бока. В ней я играла в детстве, она подкараулила меня перед вступительными экзаменами, воспользовавшись сонным состоянием и рассеянностью, в ней утонул мой первый сотовый телефон.

В яме, конечно, была лужа. Её дно было мифично, как лох-несское чудовище: никто никогда его не видел, но многие предполагали, что оно есть. Лужа не пересыхала даже в самые жаркие времена. Я считала, что её питают подземные ключи. Глафира Павловна думала, что водопровод, но это противоречило логике. Всё-таки воду у нас периодически отключали, а на уровень наполненности лужи это никак не влияло.

Неужели мы с этой лужей больше не встретимся? Даже не верится.

Скоро за мной приедет Шаритон.

Машина показалась из-за поворота. Лакированный блестящий бок подмигнул на солнце, и я спокойно села в прохладный салон. Обычное такси, интересно, почему я думала, что меня заберут лично?

Офисное здание, на верхнем этаже которого расположилась контора Шаритона, было одним из лучших в городе. Только вот никаких привычных работ там не вели.

Я вошла в просторное помещение одной из первых, помимо меня в комнате были только две девушки, и обеих я окинула придирчивым взглядом. Если судить по внешности, то мне они не соперницы. Интересно, как будет выбирать невесту император? Если он так же падок до красивых глазок, как и остальные мужчины, то у меня есть все шансы.

Выглянув в окно, я наблюдала за одной из городских площадей. Ни ностальгии, ни щемящей нежности этот мир у меня не вызывал. Он мне вообще не особенно нравился, будем откровенны. С мамой мы жили бедно, поэтому все удовольствия, которые он мог предложить, лет до шестнадцати были для меня недоступны. А затем стали доступны только в компании какого-то ухажёра.

К мысли о том, что мне придётся как-то капитализировать свою красоту, я привыкла давно. Не было у меня больше ничего особенно интересного. У двоюродной сестры Алины, к примеру, был прекрасный голос, вот только внешность немного подкачала. Симпатичная, конечно, но уж точно не звезда эстрады. А у меня голоса не было, как и слуха, как и художественного таланта, как и особенных мозгов. Даже пресловутая алгебра давалась мне непросто. Приходилось строить глазки одноклассникам, чтобы кто-то помогал мне с учёбой.

И это не значит, что я не пыталась сама! Просто мой мозг работал как-то по-другому и отказывался тратить ресурсы на логарифмы, синусы и косинусы. Зато я могла очаровать практически любого мужчину. Проблема только в том, что делала я это немного механически, холодно, словно наблюдая со стороны. Будь у меня возлюбленный, я, конечно, никогда бы на эту авантюру с другим миром не решилась, но его не было. К бросаемым на меня взглядам я всегда относилась с равнодушием, а любой, кто попадался в сети моего очарования, сразу же переставал быть интересным.

Поэтому воздыхателей у меня был вагон и маленькая тележка. С кем-то я ходила на свидания, с кем-то на концерты, с чьей-то помощью сдавала экзамены. В общем, в полной мере использовала доступный мне ресурс, но старалась ни о чём не просить и никогда никого не обманывала. Даже забавно, что после фразы «я с удовольствием схожу с тобой в кино, но только как друзья» потенциальные кавалеры не просто не исчезали в поисках более сговорчивых барышень, а, наоборот, усиливали напор.

Меня заваливали ненужными подарками (у моих двоюродных племянниц была целая коллекция из мягких игрушек, которые мне тащили ухажёры), конфетами (от них портилась кожа, поэтому их я тоже передаривала), цветами, сертификатами в спа, комплектами белья (видимо, в надежде меня в них увидеть). Подарки я принимала, почему нет? Я же никого не вынуждала их делать и всегда честно говорила о своих чувствах к их дарителям.

В общем, если уж никто моего сердца не тронул, то почему бы не стать императрицей в другом — магическом — мире? По крайней мере, мне не будет мозолить глаза старая мебель. Опять же, приключение. Да и статус такой мне бы подошёл как нельзя лучше.

Рассуждая про себя таким образом, я коротала время.

Вокруг сновали какие-то сотрудники, одетые в по-военному лаконичные мундиры. Девушек становилось всё больше, а вот Шаритона пока не было. Он был тем самым магом, который и предложил мне переход в другой мир, а потом предоставил доказательства и заключил со мной магический договор.

Появление новых лиц я поначалу оставила без внимания, но потом знакомая фигурка мне помахала, и всё равнодушие с меня мигом послетало. В компании подруги стояла Алина, моя двоюродная сестра-одногодка.

Помахав в ответ, я судорожно обдумывала ситуацию. Одно дело обставить незнакомых девиц, а совсем другое — сестру! Неужели она тоже будет участвовать в конкурсе? Хотя, наверное, это логично. Шаритон говорил, что участниц отбирали по специфической магической реакции крови, поэтому не стоит удивляться, что у моей ближайшей родственницы она тоже была. И как же быть дальше? Император на двоих не делится.

С другой стороны, проиграть Алине мне не было бы обидно. Подруг у меня никогда не было, а Алина была пусть не близким, но родным человеком. Если вдруг император вызовет у неё чувства, то я ей даже помогу. В конце концов, Шаритон упоминал, что у Его Величества есть ещё и неженатый брат.