– Нужен Морнемир. Он лучший менталист из молодых. И… пару боевых магов. Можно тоже из молодёжи. Отправимся туда через час. Мы его найдём!
– Безусловно, доченька, – согласился Морохир, – только двух магов будет мало. Империя тоже пошлёт за Алексом кого-то. Возьмёшь боевую пятёрку Таурохтара. Он уже предупреждён. И пятёрку воинов.
– Воинов не нужно, – не согласилась Анариэль, – в конфликт мы вступать не будем, а десяток эльфов в захолустном городке привлечёт внимание властей. Нам это не нужно.
– Согласен. Переоденьтесь в одежды путешествующих аристократов. В пятёрке Таурохтара подобраны маги как раз с внешностью имперцев.
– Спасибо, папуль, – Анариэль остановилась напротив письменного стола. Владыка эльфов встал и, подойдя к дочери, прижал её к себе.
– Наступит время, когда каждый час, каждая минута будет наполнена смыслом. И тогда не нужно будет прятаться от жизни за учёбой, работой или еще чем-то. За любовь нужно бороться, – проговорил он, – это единственное на свете, что даёт нам Мать-Природа, чтобы сделать нас лучше и чище.
– Папка, ты лучший, – прошептала принцесса, прижимаясь к отцу…
И вот теперь Анариэль сидела в забытой Единым таверне с чувством горечи и разочарования. Столько усилий и всё напрасно. Алекс опять невесть где носится и прийти на помощь своему возлюбленному, эльфийской принцессе не удалось.
Реку перемахнули одним махом, подняв фонтаны брызг.
«Первый, вышли котов в дозоры. Нам сюрпризы не нужны», – толкнул я по связи с арвендом.
«Мог бы и на том берегу сказать», – недовольно проворчал кот. Три арвенда, сопровождающих нас, развернулись и большими прыжками двинулись назад.
«ЗАК, соедини с Фаргом», – попросил я ИскИна.
«Соединяю», – отозвался тот, и через несколько секунд голос орка: – «Это Фарг, слушаю».
– Это Алекс. Срочно перенести портал на стойбище.
«Некоторые возвращаются назад…», – начал было возражать Фарг.
– Срочно портал в стойбище! – заорал я. – Я что, не понятно сказал?
«Понятно. Чо орать-то?», – связь прервалась. Идар покосился на меня.
В стойбище ворвались на полном скаку, подняв пыль. На ходу спрыгнув с Зубатика, направился к Уласу, сидевшему в тенёчке, около хижины. Воин встал. Хисий лежал на расстеленном плаще, под головой у него был вещмешок. Старик был бледен, тяжело дышал. Левый бок был в крови, рука перемотана бинтами, на голове повязка.
– Как он? – подойдя, спросил я.