— Услышал о печальных событиях здесь и поспешил узнать все сам.

— Да, граф, события необыкновенно печальные. Проходите, присаживайтесь.

Граф приоткрыл дверь и щелкнул пальцами. Тут же его слуга внес два золоченых кубка и кувшин вина.

— Я решил, что вы соскучились по хорошему итальянскому вину, — произнес Чиани.

— Как вы добросердечны, — произнес Паоло.

— Поддержать в беде соплеменника и собрата по вере — долг каждого итальянца, — произнес Чиани. Перстень с камнем небесно-голубого цвета на его руке сверкнул, когда он ставил перед Паоло кубок.

Они говорили долго. Слуга графа неоднократно ходил в соседнюю корчму за жареным мясом и другими яствами. Граф очень подробно расспрашивал Паоло о всех хитросплетениях восточной политики, в которых участвовал священник. Паоло все рассказал, не забыв упомянуть о своем страстном желании вернуться в Италию.

— Надеюсь, я смогу вам помочь, — произнес Чиани и снова блеснул своим небесно-голубым перстнем.

В конце разговора, когда Паоло, казалось, уже поведал все, что знал, и даже высказал все свои предположения и оценки, Чиани вдруг внимательно посмотрел на него и произнес:

— Мне кажется, вы не все рассказали, падре.

— Вы правы, — отозвался священник, — есть здесь нечто мистическое и необъяснимое для меня. Дело в том, что нами были найдены свидетельства присутствия в Ингермянландии агента некоего неведомого, но мощного языческого государства, поклоняющегося эллинским богам.

— Что? — Граф насторожился. — Расскажите поподробнее.

— Что рассказывать? — Паоло поднялся, открыл свой походный сундук и, порывшись, достал документы и деньги Артема, принесенные Филаретом. Граф принялся их внимательно разглядывать.

— Интересно, — произнес наконец он, — а кто человек, изображенный на этой, э-э-э, гравюре?

— Мы полагаем, что это и есть агент неведомого языческого правителя. К сожалению, арестовать его не удалось.

— Расскажите поподробнее все, что вы знаете о нем, с самого его появления в Петербурге, — полупопросил, полуприказал Чиани.

И снова слуга побежал в корчму, и снова потянулся длинный рассказ Паоло, прерываемый вопросами и уточнениями Чиани. Особенно сильно Чиани интересовал момент встречи Артема с Рункелем.

— Вы убеждены, что ни один, ни другой не искали друг друга? — спросил Чиани.

— Абсолютно, — ответил Паоло. — К великому сожалению, я сам свел их, в чем теперь раскаиваюсь.

— А этот Рункель, — произнес Чиани, — что вы думаете о нем?