– Спасибо за содействие. А то порвали бы их, как бобиков.
– Одно дело делаем, товарищ. Разрешите моему сотруднику провести операцию по отправке. Человек он умелый, ответственный.
– Давай!
Гапутман подмигивает Лёхе. Тот озорно поправляет бескозырку, маузер на боку:
– Полундра! Пары держать! Швартовы отдать! Построили министров – капиталистов в колонну по одному. Примкнули штыки! Взяли в коробочку! Пошли!
Мигает своим подручным. Двое из них, с маузерами, становятся по бокам возле Терещенко. Так и выходят, охраняя его. В результате выстраивается живой коридор из бойцов отряда Антонова – Овсеенко. Толпа расступается. Крики со всех сторон:
– Да, штыками их. У, жирные морды! В Неву! Топить!
Министров выводят. Среди них раненый Рутенберг. Кто-то из толпы пытается ударить Терещенко. Боевики пресекают эту попытку.
Санкт-Петербург. Набережная возле Зимнего Дворца. Вечер
Дождь. Министров усаживают в крытый брезентом грузовик из эскорта Антонова-Овсеенко.
Боевики гауптмана тянут Терещенко в свою машину. Но Рутенберг вцепился и не пускает.
– Не имеете права! Все министры должны быть вместе!
А тут ещё набегают иностранные журналисты из кавалькады Антонова-Овсеенко. Среди них Джон Рид и его боевая подруга Луиза Брайант. Рид смотрит на Терещенко. Терещенко на Рида. Забрать Терещенко на виду у всех нельзя. Боевики гауптмана отступают. Рутенберг и Терещенко садятся в грузовик к остальным министрам. Кавалькада Антонова-Овсеенко двигается к Петропавловской крепости.
Санкт-Петербург. Зимний Дворец. Малая Столовая. Вечер
В опустевшей столовой под руководством гауптмана идёт тщательный обыск помещения. Ему подносят разные бумаги и портфели. Он их пересматривает и отбрасывает. Идёт вдоль стен. Его внимание привлекает щель в дубовой панели. Показывает на неё. Один из подручныъ засовывает туда руку. Ничего.
Боевик берёт большой столовый нож, отгибает панель. Выуживает оттуда поднос и свёрток с серебряными ложками. При этом папка Терещенко опускается за панелью ещё глубже. Боевик показывает найденное гауптману. Они смеются. Больше к этой щели не подходят.
Санкт-Петербург. Конспиративная квартира. Вечер
Ленин пишет. Потом спохватывается. Смотрит на часы. Выбегает на кухню. Просит хозяйку квартиры:
– Маргарита Васильевна, дорогая! Вы уж извините, но это архисрочно. Прямо Свердлову! Мимо этого остолопа Джугашивили.
Хозяйка квартиры надевает пальто, берёт зонт. Уходит. Ленин проходит в кухню. Там Эйно задумчиво стругает какую-то деревянную игрушку.