– Как часто она получала от Мельникова полезные сведения?

– Второй раз, до этого только о его старых похождениях.

– Первый раз сведения подтвердились?

– Андре, я думаю, мы можем доверять в этом вопросе баронессе – вмешался Николай Степанович.

– Понятно – хмыкнул француз. Ну что ж, пускай. Дальше?

– Жак успокоил подружку, сказал, что это ерунда, он просто будет брать интервью, как журналист. Но она загрустила, дала ему это почувствовать…

– Он ничего не заподозрил?

– Поймите, monsieur Лепарк, наши девушки продают не только тело. В цену входит и их умение поддержать знакомство, сама обстановка. О, конечно, и занятие любовью, но не вульгарный физиологический акт… то есть, в нашем салоне и это, безусловно, представляет собой настоящее искусство, но главное для клиента это отношение, антураж, сочувствие. Я тщательно отбирала девушек, учила, воспитывала, одевала, делала из них настоящих куртизанок. Они могут взять власть и над самым властным мужчиной!

– Включая французских бюрократов – не удержался разведчик.

– К нам действительно ходили чиновники, офицеры, деловые люди из околополитических кругов. Но я не использовала…

– Это потом – вновь оборвал ее Лепарк. Что было дальше с Мельниковым?

– О, Жак чрезвычайно трудный клиент – пожала плечами хозяйка борделя. Всегда напряженный, никому не доверяет. И он же провинциал, выходец откуда-то из Сибири, так что он был поначалу весь такой… ужасно зажатый, скованный, понимаете, о чем я? Нет, страсти в нем хватало, к женщинам он вообще был неравнодушен и не без взаимности. Но раньше он пользовался успехом лишь у девиц своего круга, из низших классов. А тут получил возможность познакомиться с действительно роскошной женщиной, это на него повлияло в лучшую сторону, конечно. В нашем салоне Жак становился более… ну, человечен, так я скажу. И когда Жужу расстроилась, он принялся ее утешать, сказал, что ничем не рискует, поскольку как он выразился, использует "достижения техники". Жужу спросила, останется ли он в Париже, услышав, что уедет, снова стала печальной и задала вопрос, вернется ли? Жак объяснил, что обязательно вернется, но не в ближайшее время. Возможно, через несколько месяцев. Фактически, это все господа. Я поняла из этого разговора, что шаху, Барту и англичанину угрожает опасность, и да, я знала о роде занятий Жака.

– И вы пошли с этими сведениями в российское посольство – быстро подсказал Гумилев. Только лишь, чтобы предупредить преступление, верно?

– Именно так – улыбнулась Лидия. Исключительно…

– Все, все – еще раз прервал их Андре. Это уже за пределами нашей беседы. Он резко встал, вызвал надзирателя, и добавил на прощание: Мы проверим ваши слова.

Выйдя из тюрьмы, Николай Степанович повернулся к Лепарку:

– Убедились?

– Пока нет – серьезно ответил тот. Пока это слова, хотя Инженер в нашей картотеке, конечно, есть, и репутация у него настораживающая.

– В ноябре о визите еще не писали в газетах – напомнил русский. И тем более, о встрече в Марселе.

– Да знаю я – пробурчал Андре. Шеф поручил заняться, в Сюрте сообщение я отослал. Не думайте, Гумилев, мы очень внимательно относимся к вашим сведениям. И проверим еще раз историю с арестом этой Сталь, коль вы считаете, что тут есть связь. Вы остаетесь в Париже?