В дверь стучат, и Лилиана хмурится, глядя на нее. Я начинаю вставать, но тут слышу голос, доносящийся с другой стороны.
— Марика? Могу я с тобой поговорить?
Это Адрик. Мой желудок мгновенно сжимается, и я смотрю на Лилиану.
Именно поэтому я рада, что он останется здесь, а я пойду к Тео. Я не могу доверить Адрику свои эмоции и вижу необходимость в том, чтобы он пока притворялся, будто у нас нет связи.
Я встаю, чуть плотнее завязывая шелковый халат.
— Я разберусь с этим, — говорю я Лилиане, которая с беспокойством поджимает губы.
— Ты уверена, Марика? Я могу сказать ему, что ты занята…
— Будет лучше, если я поговорю с ним, — быстро говорю я ей. Она не выглядит полностью убежденной, но кивает.
Я быстро иду к двери, выхожу и закрываю ее за собой. Я замечаю, как взгляд Адрика мгновенно перебегает на меня, принимая тонкий халат, и внезапно чувствую себя недостаточно одетой. Было бы слишком легко, если бы мы скрылись в другой комнате, и его руки оказались бы под халатом, а он…
Я отмахнулась от этой мысли.
— Адрик, ты не можешь быть здесь сегодня, — говорю я ему тихим голосом. — Мне нужно готовиться к свадьбе. И я знаю, что ты чувствуешь…
— А ты? — Спрашивает он, его голос резок. — Что чувствуешь ты? Ты хоть представляешь, как это тяжело, Марика, думать о том, что ты идешь в чертову церковь, чтобы произнести ему клятвы, и что ты будешь в его постели сегодня ночью…
— Я должна это сделать! — Я смотрю на него, и в моем голосе звучит разочарование. — Я должна идти и давать обещания, которые я не намерена выполнять, Адрик. Я должна трахаться с мужчиной, в чьей постели я не хочу оказаться. Я должна стать его женой, пока все это не закончится. Думаешь, что-то из этого легче, чем стоять и знать, что это происходит? Потому что если ты…
— Ты знаешь, каким беспомощным я себя чувствую? — Его голос звучит неровно. — Я могу вытащить нас из этого, Марика, а ты не даешь мне…
— Это не стоит риска…
— Для меня стоит! — Его голос повышается, и я поднимаю руку, закрывая ему рот, и с тревогой смотрю в коридор. Я почти уверена, что Лилиана наверняка слышала, но это меньшее из того, что меня беспокоит. — Ты стоишь этого для меня, — говорит он, когда я убираю руку, его голос становится ниже.
— Адрик… — Эти слова пронзают меня насквозь, грудь сжимается. — Ты не можешь все исправить сам. Я сама выбираю, что делать. Ты должен оставить меня в покое, пока я играю свою роль в этом. Мы можем попытаться сбежать, но разве ты не понимаешь, что это значит? Я люблю своего брата. Я никогда больше не смогу увидеть ни его, ни Лилиану, ни их ребенка, если мы так поступим. Сделать так, чтобы ты был всем, что у меня есть, это не способ начать отношения…
— Со временем он поймет…
— Нет. — Я качаю головой. — И если ты действительно так думаешь, значит, ты не знаешь моего брата так хорошо, как думаешь. Нам придется исчезнуть навсегда, потому что, если Николай когда-нибудь узнает, он накажет тебя гораздо сильнее, чем меня. Я буду отрезана от всего, что любила, навсегда. Или я могу сделать это, и у меня будет шанс получить и то, и другое, когда все закончится.
— Ты действительно думаешь…