— Ах да, у вас же все строго по установленному порядку. Какая скука! Так вот, о Зау… — теперь уже я продолжил, словно между нами и не было никакой словесной перепалки. — Дважды я присутствовал при ее разговоре с Шаргом. Не скрою, меня удивила наглость, с которой женщина держала себя с ларгонцем.
— Ничего удивительного. Приверженцы хаоса боготворят ясновидцев, ведь только благодаря тем Ларгония до сих пор не пала.
— И поэтому вы убили Зау?
— У нее была очень хорошая защита, — усмехнулся он. — Но в любой броне имеется слабое место. И все-таки вернемся к моему вопросу.
— Дамочка говорила довольно туманными фразами. Гадание, карты, судьба… Про чье-либо возращение я ничего не слышал.
— По глазам вижу, что врешь! Ну что ж, призовем на помощь подручные средства. — Чужак вытащил «рацию» с рычажком. — Вспомнишь что-нибудь ценное для меня — постучи пятками об пол.
Неведомая хворь налетела на меня, как цунами на беззащитный берег. Не скажу, что испытывал дикую боль, нет: я словно попал в затянувшуюся во времени воздушную яму, и это быстро сказалось на ритме дыхания. Воздуха определенно не хватало, его становилось все меньше и меньше.
Страх смерти, наверное, самый мощный из всех. Мы можем сколько угодно говорить о готовности пожертвовать собой ради близких и отдать жизнь во имя некоего идеала, но… Бросаясь кому-то на помощь, о гибели не думаешь. А тут вот она, смерть, стоит рядом. И никаких других мыслей, кроме как о ней, в голове не возникает. При этом почему-то не происходит спасительного отключения сознания. Видимо, специалисты Зира добросовестно потрудились над созданием убийственного состава. Удавил бы гадов!
Я уже готов был стучать ногами, но мучитель сам передвинул рычажок в обратную сторону.
— Забыл сказать — у машинки несколько режимов. Удушье, резь в желудке, боль в почках и печени, сердечное недомогание, или все разом. При этом ты будешь оставаться в сознании вплоть до самого конца. Представляешь, какое удовольствие тебя ожидает? Вот это и называется «зависнуть между жизнью и смертью». Ну как, не надумал говорить?
— Я и не отказывался.
— Тогда скажи, Шарг применял прямой контакт?
— Да.
— Удачно?
— Нет.
— Зау называла тебя способным вернуться?
— Нет.
— Почему тебя выпустили?
— Не знаю.
— Хорошо, продолжим.