С ним или без него, но я понимаю, что мне здесь не место. Мое место в Нью-Йорке. Мое место рядом с семьей, рядом с Сэди, в городе, который заставляет меня чувствовать себя живой. Никакая работа не стоит того, чтобы отказываться от всего самого лучшего в жизни. Даже от этой.
Я делаю долгий вдох, чувствуя, как пробиваются первые ростки надежды. У меня нет никаких планов, никаких идей о том, что я буду делать, когда окажусь там, но я должна попытаться. Я хочу жить не только работой, и за осознание этого я должна благодарить Кайла.
Я очень, очень хочу это узнать.
41
Кайл
Звук стука в окно моего грузовика разбудил меня.
Я ехал пять с половиной часов подряд, подстегиваемый адреналином и решимостью. Только когда в три часа ночи я остановился у дома Рича и Дианы, я понял, как неудачно выбрал время, и мне ничего не оставалось делать, как остановиться и попытаться задремать в своем грузовике до утра. Я не думал, что засну, но когда я открыл глаза в предрассветном свете, то понял, что, должно быть, задремал.
Снова раздается стук в окно, и я протираю глаза, поворачиваюсь и вижу через стекло ничего не выражающее лицо Рича. Он в костюме, с портфелем в руках, встает в свой обычный нечестивый час, чтобы отправиться в офис. А я в это время одет во вчерашнюю рабочую одежду, глаза заслезились от недосыпания, пульс участился при виде моего друга.
Я выпрямляюсь на своем сиденье и опускаю стекло.
— Ты припарковался незаконно, — сухо говорит Рич.
Не самое лучшее начало, но, по крайней мере, он со мной разговаривает.
Он наклоняется вперед, чтобы заглянуть в грузовик, и скользит взглядом по моему лицу. — И ты выглядишь дерьмово.
— Я и чувствую себя так.
Я провожу руками по лицу. Моя борода снова стала лохматой, какой была несколько месяцев назад, волосы настолько неухоженные, что мне нужна кепка, чтобы скрыть их от посторонних глаз. Я тот, кем был до нашей с Вайолет встречи, только теперь я знаю, чего не хватает в моей жизни.
Рич испускает долгий вздох. Изучив меня так, что кажется, будто прошла целая вечность, он обходит грузовик и открывает пассажирскую дверь, усаживаясь на сиденье. Затем он ставит портфель у своих ног и закрывает за собой дверь, поворачиваясь ко мне лицом. Это побуждает меня заговорить, рассказать ему, почему я здесь, и попытаться загладить свою вину.
Я делаю глубокий вдох, напрягаясь в ожидании того, что должно произойти, но прежде чем я успеваю вымолвить слова, Рич говорит: — Я должен перед тобой извиниться.
Я настолько ошеломлен его словами, что оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что вместо него не разговаривает кто-то другой.
— Я не… — Я почесал щеку. — Что?
Его усмешка заставляет мои плечи опуститься ниже ушей. — Я собирался поехать в Мэн, чтобы поговорить с тобой сегодня днем.