Шаги звучали оглушительно, битое стекло и куски бетона мерзко хрустели под их ногами. В какой-то момент я осознал, что начинаю задыхаться, и только после этого понял, что вот уже секунд десять, а может и больше, не дышу. Вдохнул-выдохнул, восстановил, так сказать, нормальный режим дыхания и обнаружил, что плечи начинают неметь, не дай Бог, судорогой сведет. Да что со мной такое? Расслабил плечевой пояс, осторожно убрал с цевья руку и тихонько встряхнул, снова ухватил автомат левой.

Все, спускаются. Будто предчувствуя что-то, двое замерли, шаги их стихли. На мгновенье мне показалось, что они сейчас бросят гранату, так, на всякий случай. Мне уже послышался стук ребристого корпуса гранаты по ступенькам лестницы… Нет, не стали. Пошли вниз. Вижу черные ботинки, черные тактические брюки с карманами и наколенниками, выстрел, цель падает, я попал в ногу, еще выстрел, чуть ниже, попадаю в туловище, и сразу, чуток скорректировав прицел, в голову.

Тишина. Вокруг тишина. В первый момент до сознания не доходит, оно еще оглушено, но капают секунды, в гулкой, не понятной тишине, и начинает доходить — во всем здании не слышно стрельбы. Встряхиваюсь и запрашиваю на общем канале бойцов:

— Перекличка, отзовитесь ребята.

И сам с замиранием в сердце считаю отзывы своих бойцов не полагаясь на память, хранящую в себе имена и фамилии — один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь. Слава Богу — восемь, значит, все целы!

— Определитесь, кто где. Что видите?

— Это Андрей, вижу инкассаторов, в контакт не вступаю, жду.

— Где они? Я сам на лестнице, ведущей на второй этаж в центральном холле.

— По отношению к тебе они справа, в крыле, заняли несколько кабинетов.

— Ясно, поднимаюсь к вам.

Прежде чем идти дальше, осматриваем тела убитых. На полу рядом с телами черные «АК-74М» и «РПК-74М», оба без оптики, все равно не хило для бандитов, это ж, где они их достали? В разгрузках магазины и гранаты, зря эти ребята ими не воспользовались, вообще, на редкость бездарные бойцы, столько преимуществ и ни одним толком воспользоваться не смогли. Но не мне о том жалеть. Секунду раздумываю, брать ствол или не брать, смотрю на Лешу, а он не раздумывает, сразу сцапал пулемет себе и уже потрошит разгрузку убитого на предмет магазинов.

Нечего дурить, раз есть такая возможность, надо сразу ей пользоваться и я тоже поднимаю ствол, что и говорить, вещь отличная, и теперь в хороших руках, что радует и меня, и автомат, как мне кажется. Конечно, заниматься перестановкой оптики я не стал, успеем еще, а вот магазины и гранаты оприходовал.

Сразу потяжелев на приличное количество килограммов, «сайгу» я оставлять само-собой не стал, двинул дальше, Алексей за мной. Идем осторожно, глупо будет, если теперь подстрелят, верно? Вот и я так же думаю, и Леха. Так что расслабляться приказа не было. Ствол наизготовку, поплотнее в плечо и вперед, сканируя окрестности взглядом поверх прицела.

Так мы в итоге и добрались до ребят. Опа, у троих из пяти собравшихся такие же семьдесят четыре м в руках, как и у меня. Молодцы.

— Откуда дровишки? — спрашиваю невинным голосом хитрого барина из поэмы Некрасова.

— Мы тут троих положили, у них эти автоматы и взяли — отвечает за всех Андрей, явно гордясь победой и тем, что первым вышел на противника.

— Молодцы. Герои. А теперь в курс дела вводите, где потенциальный союзник?

— Да вон они, в том кабинете сидят, и дальше еще в двух — несколько расслабленно машет рукой Андюха.

— Это что такое, кто разрешал расслабляться? Вы на войне или как? Соберитесь боец, иначе зверь подкрадется не заметно, он бел и пушист и вам мало не покажется, ясно?

— Так точно, товарищ главный санитар.