Вика вздохнула и потянулась. — Да уж… Пожалуй, мне впервые захотелось выйти замуж, чтобы почаще так. Но ты ведь женат?

— Да.

— Ну, — хихикнула Вика, — теперь с этим не особо считаются. Можно и втроем сходить во Дворец наслаждений.

— Я не люблю… — начал Метельский, но тут в глаза ударил ослепительный свет. Сощурившись, разглядел, что луч падает с вышки.

— В боксе 338! — загремел голос. — Вы закончили совокупление. Оставьте самку и возвращайтесь в свой бокс. Иначе будете наказаны.

— Это тебе, — с горечью сказала Вика, — мой бокс номер 337. Эти уроды на весь процесс отводят полчаса. Ты меня еще навестишь завтра? Можно и с утречка.

— Попробую, — сказал Метельский, переваливаясь в свою яму. Было и неловко перед Хельгой, и приятно после секса, и жутковато: что будет дальше? Такой вот винегрет.

Лечь пришлось прямо на землю, у Вики хоть была подстилка. Но земля теплая — странно, и как-то неприятно. Сонно подумалось: а если и вправду как-нибудь заняться сексом втроем, не обязательно во Дворце наслаждений?.. Нет, Хельга прибьет Вику, да и его под горячую руку тоже. Он улыбнулся и заснул.

Проснулся от душераздирающего вопля, тут же последовал другой. Очумело вскочил. В соседней яме стояла Вика, судорожными рывками сдирая с себя одежду. Располосовала и скинула плащ, затем ночную рубашку — единственное, что под ним было. Лицо исказилось в крике, глаза выпучены. С земли поднимался какой-то красноватый туман, обвиваясь вокруг ее голых ног.

— Что с тобой? — крикнул Метельский. Но ответа не получил, Вика продолжала вопить и вдобавок стала корчиться. Туман заволок ее по грудь, обвивая как призрачный питон. Несколько мгновений — ошеломленный Метельский никак не мог двинуться, — и окутал ее голову. Теперь Вика была закутана словно в красноватый саван, и по нему проходили пульсирующие, будто глотательные движения — жутко и омерзительно.

Внезапно туман начал сползать с нее. Теперь уже завопил Метельский: вместо женской головы с симпатичными кудряшками возникла другая — темная, словно обугленная, без волос и… с чем-то вроде рожков на поблескивающем черепе. Глаза горели дьявольским красным огнем.

Туман исчез, но Вика не появилась. В яме, слегка присев, стояло другое существо — темное, голое, с низко свисающими руками. Хотя… похоже, тоже было женского пола, с темными нашлепками грудей. Метельский задохнулся от ужаса и омерзения.

— Вика! — закричал он и, стиснув кулаки, бросился на это существо.

Он ударился будто в раскаленный столб. А в следующий миг потерял опору под ногами, его крутанули в воздухе и швырнули обратно, в собственную яму. Темнота…

Очень медленно в ней забрезжил свет. Метельский застонал от боли в пояснице. Он лежал на спине, прожектора потускнели, небо начало сереть. С трудом повернулся на бок, а потом кое-как встал. Соседняя загородка была пуста — ни Вики, ни темной твари. Что это такое было?

Медленно наступил унылый рассвет, прожектора потухли. На фоне краснеющей зари обрисовались черные уродливые силуэты вышек. Опять лагеря, опять голод, бедную Вику выманили из ее квартирки, а потом какая-то тварь забрала и ее исхудалое тело. «Теперь и умереть не страшно». Метельский заскрипел зубами: он дал женщине мимолетное наслаждение, но спасти не сумел. Откуда эти твари, кто они? А вдруг вот так же погибнет и Хельга?

Надо спасать ее, а для этого необходимо добраться до глайдера, черт бы побрал эти вышки! Пускай надежды нет, но: «Сивилла, есть хоть какая-то связь?»

«На тактической частоте Асгарда, — неожиданно отозвалась та. — Только что активировалось подключение с ховером».

Горячая волна радости прошла сквозь тело. Ну да, войска Асгарда штурмовали Петроградскую сторону, на каждом летательном аппарате есть мощный трансмиттер, а подключение наверняка осталось после налетов с Хельгой. Непонятно, кто они теперь в глазах Гунтера, но надо рискнуть. И еще хорошо, что не отобрали трансмиттер: специально взял малозаметный, в виде пуговки на рубашке, а Сувору наверное было не до обыска, головка болит…

«Сивилла, передавай! Говорит Лон Метельский, рядовой армии Асгарда. Взят в плен вместе с лейтенантом Хельгой. Нахожусь в охраняемом лагере, на вышках охрана, как будто легко вооруженная. Освободите нас».