Книги
Океанский ВМФ товарища Сталина. 1937-1941 годы
Проблемы в советском военном кораблестроении середины 30-х годов, несмотря на серьезные достижения, все же оставались. Прежде всего, это касалось качества постройки кораблей. Много вреда было и от бюрократического подхода к делу. Так для лучшей отчетности в число построенных кораблей практиковалось включение, еще не окончивших официальные испытания, а не успевшие заложить корабли, автоматически закладывались позднее в счет текущей пятилетки. Поэтому если по отчетам все выглядело вполне пристойно, то в реальности все обстояло совсем не так. Данная ситуация объективно складывалось вовсе не из-за чего-то вредительства, а из-за забюрократизированности, недостаточного уровня профессиональной подготовки, как инженеров-конструкторов, так и командного состава ВМС. Свою лепту внесла и нарушенная преемственность в проектировании и строительстве кораблей, низкая технологическая дисциплина в конструкторских бюро и на заводах, а также катастрофическая нехватка квалифицированных рабочих. Изменить все это можно было лишь в случае комплексного государственного подхода. При этом задачи должны были решаться на уровне первых лиц государства.
В проблеме ресурсов на первом месте находилась судостроительная сталь, которой в 1935 году требовалось около 100 тысяч тонн, а заводы получили всего 75 тысяч. Поэтому вскоре все производство стали в стране было взято Сталиным под жесткий личный ежедневный контроль.
В целом, несмотря на все трудности, к концу 30-х годов советская судостроительная промышленность была готова к строительству всех классов кораблей океанской зоны, включая сверхлинкоры.
Итак, в 1936 году окончательное политическое решение о создании Большого флота было Сталиным и его окружением принято. Но одно дело хотеть и совсем другое дело это хотение воплотить в жизнь. В данном случае одним из главенствующий являлся вопрос: кто конкретно будет воплощать в жизнь широкомасштабные замыслы вождя, как в теоретическом, так и практическом плане? В плане теории проблема состояла и в том, что деятельность ведущих военно-морских теоретиков середины 30-х годов представляла собой либо осторожное обращение к опыту минувшей войны, либо составление обзоров послевоенного развития иностранных флотов, без увязки их с конкретными проблемами строительства и подготовки военно-морского флота СССР. К тому же лучшие теоретики «старой школы», включая профессора М.А. Петрова, к этому времени были уже репрессированы. Поэтому рассмотрение отдельных вопросов стратегии, оперативного искусства и тактики производилось сугубо теоретически – в полном отрыве от насущных задач и повседневной практики. Таким образом, крутой поворот в официальных взглядах руководства Советского Союза на строительство и оперативно-стратегическое применение флота происходил не благодаря, а скорее, вопреки позиции тогдашнего руководства управления Морских Сил РККА и тогдашних военно-морских теоретиков, приверженцев «молодой школы». Называя вещи своими именами, стратегическое решение Сталина застало командование РККФ врасплох. Дело в том, что благодаря стараниям представителей «молодой школы», большинство флагманов РККФ являлись на тот момент убежденными противниками создания тяжелых кораблей, а ведь именно они, по задумке Сталина, должны были возглавить будущий Большой флот. Часть из флагманов, приверженцев «молодой школы», отстаивали свои взгляды открыто, продолжая считать, что СССР является исключительно сухопутной державой и океанский флот ей просто противопоказан. Другие хоть и выражали готовность следовать «генеральной линии» партии в вопросах строительства РККФ, но в реальности могли в лучшем случае лишь автоматически выполнять то, что им будет приказано, и не более. Зная царящие в руководстве РККФ настроения, Сталин не мог не понимать, что создавать океанский флот, а тем более вести его в бой с таким адмиралитетом смертельно опасно. Выход был один – одновременно с созданием будущего флота, обновить большинство флагманов, выдвигая на первые позиции талантливую и амбициозную молодежь, не находящуюся под психологическим давлением изжившей себя «молодой школы». Поэтому, даже безотносительно политики «большого террора» 1937–1938 годов, смена военно-морской элиты во второй половине 30-х годов была предрешена. Заметим, что в смене флотский элиты не было ничего из ряда вон выходящего. Именно так происходила смена военно-морской элиты в России после Крымской войны 1853–1856 годов, так было и после русско-японской войны 1904–1905 годов. Так будет и в будущем, при создании в СССР атомного флота. Другое дело, что смена элиты в 1937–1938 годах совпала с «большим террором», со всеми вытекающими отсюда последствиями…
Понимал ли Сталин, что переломить косность мышления высшего флотского руководства ему будет непросто, мы не знаем. Как не знаем, сколько флотских руководителей действительно искренне прониклись сталинскими океанскими идеями. В том, что оппозиция была реальной, причем ее до конца не уничтожили даже репрессии 1937–1938 годов, можно судить по такому примеру. В октябре 1940 года (когда воплощение в жизнь программы Большого флота уже шло полным ходом!) на совещании руководящего состава Главного Морского штаба и Военно-морской академии, отвечая на вопрос о перспективах строительства ВМФ, адмирал И.С. Исаков неожиданно заявил: «Бывают всякие хотенья, но не все можно реализовать… Мы находимся на революционном этапе большого строительства, строительства большого флота, когда нет ни одного свободного стапеля в Союзе… Пришлось узурпировать все стапеля торгового флота, не строя ни одного торгового судна». Далее И.С. Исаков напомнил присутствующим о том, что «с ремонтом (кораблей) дело (так же) обстоит неудачно». По всей видимости, некоторые сомнения относительно реальности темпов строительства присутствовали и у будущего наркома Н.Г. Кузнецова.
Что касается Сталина, то в том, что создать Большой флот удастся, несмотря на все трудности, вождь был уверен всегда. «По копеечке соберем и построим» – заявил он, по свидетельству Н.Г. Кузнецова, ему в 1939 году. В этой сталинской фразе не только уверенность в правильности своего решения, но и обида на наркома на его непонимание значения океанского флота. Еще раз напомним, что и Н.Г. Кузнецов, и И.С. Исаков свои сомнения высказывали в 1939 и 1940 годах, тогда, когда строительство будущего флота уже шло вовсю. Что касается 1936 года, то, думается, сомневающихся тогда было намного больше.
Впервые о реальных планах по созданию Большого флота было официально сообщено лишь в марте 1939 года на XVIII съезде ВКП(б), когда на советских верфях уже вовсю кипела работа. По всей видимости, до этого момента Сталин извещать мир о своих военно-морских планах считал преждевременным. Больше всего внимания будущему флоту на съезде уделил в своем выступлении председатель Совнаркома В.М. Молотов. Он провозгласил: «У могучей советской державы должен быть соответствующий ее интересам, достойный нашего великого дела морской и океанский флот». В итоговом документе съезде было подчеркнуто, что «задача ускорения постройки и ввода в строй новых кораблей должна стать центральной задачей советского судостроения». Съезд уделил особое внимание и наиболее целесообразному географическому размещению промышленных предприятий, работающих на судостроение, для достаточного приближения судостроительных заводов к местам базирования флота. Этим намеревались, при меньших затратах, получить на каждом театре равное или несколько превосходящее число кораблей основных классов по сравнению с вероятным противником. Выступая на съезде, нарком судостроительной промышленности И.Ф. Тевосян вынес окончательный приговор и «молодой школе» и ее представителям, заявив в духе времени: «Враги народа – агенты фашизма Тухачевский, Орлов и Муклевич и прочая мерзость – старались доказать, что нам не нужен мощный надводный флот».
В одной фразе Тевосян смог сказать о многом: о врагах народа, о провале концепции «молодой школы», о будущем Большом флоте и о том, что все, кто выступит против программы этого Большого флота ждет участь вышеперечисленных врагов народа. Думаю, что речь наркома судостроения заставила многих задуматься. Что касается Сталина, то я уверен, что выступление Тевосяна ему понравилось. Высказанные наркомом мысли полностью совпадали с мыслями самого Сталина, а ясность и лаконичность он всегда ценил особо. Что касается Сталина, то в своем выступлении на съезде, относительно будущего флота он опять промолчал. При этом отметим, что информация о начале создания Большого флота и в данном случае была доведена только делегатом съезда, т. е. тогдашней партийной элите.
Только 24 июля 1939 года в передовице газеты «Правда» о строительстве современного ВМФ было, наконец-то, сообщено всему советскому народу, хотя и без какой-либо конкретики: «Центральный Комитет ВКП(б) и советское правительство неустанно заботятся о росте военно-морского могущества нашей родины. Огромное внимание уделяет этому делу лично товарищ Сталин. Под непосредственным руководством которого разработана и осуществляется программа нашего военно-морского строительства».
Следует отметить, что по историческим меркам политическое решение о грандиозном строительстве океанского военно-морского флота было принято очень быстро. По существу, Сталин сразу же вслед за коллективизацией и индустриализацией, замыслил совершить еще один стремительный рывок – на этот раз именно в военно-морском направлении. При этом он потребовал от разработчиков не откладывать создание тяжелых кораблей в долгий ящик, а начинать их строительство практически немедленно. Замысел был таков, что к моменту модернизации военно-морских флотов ведущих мировых держав, СССР будет иметь не менее сильный и современный флот.
Вначале, как обычно, Сталин вынашивал новые мысли в себе – много читал, собирал справки, советовался по отдельным вопросам со специалистами флота и кораблестроения, затем обсуждал вопрос будущего флота в узком кругу с членами Политбюро, что и заняло несколько лет. Только после этого он поставил задачу главе военно-морского ведомства В.М. Орлову подготовить и представить ему перспективную программу создания будущего флота. Состав будущего Большого флота, по приказу Сталина, одновременно прорабатывался, как Управлением ВМС, так и Генеральным штабом РККА.
Вместе с В.М. Орловым подготовкой предварительной кораблестроительной программы занялись первый заместитель начальника Морских Сил РККА И.М. Лудри, инспектор Морских Сил П.И. Смирнов-Светловский и начальник Главморпрома Р.А. Муклевич. Одновременно в военно-морской академии были проведены предварительные необходимые расчеты и выполнены тактическое обоснование «крупного артиллерийского корабля» стандартным водоизмещением в пределах 26 000 тонн, вооруженного 305-мм орудиями. Фактически корабль, разработка которого была доведена до уровня предэскизного проекта, являлся быстроходным линкором умеренного размера, вполне сопоставимым с тогдашним новейшим германским линкором «Шарнхорст».
Другой разработкой флота и промышленности стали тяжелые крейсера типа «Х», предназначенные для борьбы с, т. н. «вашингтонскими крейсерами» (крейсерами водоизмещением в 10 тысяч тонн и вооруженных 180-мм артиллерией). Одновременно началось и проектирование и огромных суперлинкоров с артиллерией калибра 400–450 мм.
Пока готовились предложения по будущему Большому флоту, И.В. Сталин, совместно с другими членами Политбюро, одобрил предложение наркомтяжпрома Г.К. Орджоникидзе, начальника Морских Сил СССР В.М. Орлова и начальника Главсудпрома Р.А. Муклевича по увеличению количества строящихся эскадренных миноносцев. Пока специалисты планируют будущий флот, верфи не должны простаивать. Ну, а эсминцев никогда не бывает слишком много. Поэтому пусть их начинают строить, как можно быстрее и как можно больше.
В связи с большой, как тогда считалось, вероятностью нападения Японии, Политбюро ЦК ВКП(б) 21 января 1936 года одобрило предложение К.Е. Ворошилова об усилении Особой Краснознаменной Дальневосточной Армии и Тихоокеанского флота. Результатом стало постановление СТО «О морском судостроении на Дальнем Востоке». Анализ постановления позволяет сделать вывод о стремлении высшего руководства к ускорению темпов постройки надводных кораблей. В постановлении, в частности, говорилось: «В целях скорейшего создания наводного боевого флота на Тихом океане форсировать постройку эсминцев, исходя из задачи введения в строй в 1937 г. шести эсминцев и двух эсминцев-лидеров». Работы по сборке серийных эсминцев из частей, доставляемых из Николаева по железной дороге, было решено развернуть на Владивостокском Дальзаводе и на Амурской судоверфи. Там же запланировали на 1937–1939 годы и постройку двух крейсеров из уральской и запорожской стали. Одновременно Политбюро, по инициативе Сталина, приняло и проект постановления СТО «О судоремонтных базах на Дальнем Востоке».
Да, Сталин уже давно мечтал об океанском флоте, но его мечты, как мы уже говорили, разделяли далеко не все, так как существовала серьезная оппозиция, как в высших эшелонах власти, так и в руководстве РКККА. Однако в 1936 году не только в экономической, но и в политической жизни СССР произошли серьезные изменения. Прежде всего, к 1936 году изменился социальный состав населения, в промышленности и сельском хозяйстве был уничтожен частный сектор, качественные изменения произошли в системе госучреждений и в сфере национально-государственного строительства. Была принята новая «сталинская» конституция, провозгласившая победу социализма в стране. Именно в 1936 году были окончательно разгромлены троцкисты и другие оппозиционеры во властных структурах. От власти была отстранена большая когорта «старых ленинцев» – оппозиционеров: Л.Б. Каменев, Г.Е. Зиновьев, Г. Л. Пятаков, Н.И. Бухарин, А.И. Рыков, Г.Г. Ягода и другие. В высших государственных структурах прошли серьезные кадровые перестановки и все наиболее значимые посты заняли твердые сторонники Сталина. Одновременно была проведена чистка партийных рядов, в результате чего было исключено до 10 % членов партии. Серьезные перестановки прошли и в руководстве наркомата обороны – была разоблачена и арестована, как мы уже писали выше, группа маршала М.Н. Тухачевского, традиционно выступавшего против усиления военно-морского флота.
Во главе Генерального штаба был поставлен маршал А.И. Егоров, сразу же заявивший себя твердым сторонником океанского линейного флота. Ближайшими соратниками и единомышленниками А.И. Егорова являлись маршал С.М. Буденный и командарм 2 ранга П.Е. Дыбенко. Причем, если Буденный к флоту относился достаточно равнодушно, то Дыбенко, в силу своего богатого матросского и наркомовского прошлого, всегда им интересовался. При этом Дыбенко неоднократно зондировал у Сталина, Ворошилова и Егорова почву о возможном образовании отдельного военно-морского наркомата. При этом себя Дыбенко видел, разумеется, в роли будущего наркома, ссылаясь на опыт руководства наркоматом по морским делам в 1917–1918 годах, хотя и не слишком удачный. Что касается А.И. Егорова, то он действительно рассматривал Дыбенко, как весьма перспективную фигуру для руководства будущим океанским ВМФ. Именно поэтому, вскоре после своего назначения начальником Генерального штаба, Егоров уговорил Сталина назначить Дыбенко командующим Ленинградским округом, мотивировав это тем, что имевшему некоторый опыт в морских делах Дыбенко будет легко взаимодействовать с командованием Балтийского флота. В реальности Дыбенко давалась возможность исподволь войти в курс военно-морских дел. Помимо всего прочего, зная об океанских замыслах Сталина, А.И. Егоров начал прорабатывать и вопросы будущего реформирования Морских Сил РККА.
