— Итальянец, капитан, будьте с ним острожнее. Он работает на Бенедикта. И второй тоже — Хьюго — они все в этом. Предупредите Джонни.

Бенедикт! Слабый, порочный Бенедикт, плейбой, транжира. Неужели он спланировал и осуществил все это?

Сбоку в машину ударил порыв ветра, сталкивая ее с гудрона в обочину. Трейси с трудом удержала руль. Под колесами визжал гравий. Трейси вернулась на дорогу и снова устремилась на север.

— Предупредите Джонни! Предупредите Джонни!

Бенедикт Ван дер Бил сидел в отцовском кресле, в доме отца, он был совершенно один. Одиночество впивалось в него.

Перед ним на столе стояли хрустальный бокал и графин. Коньяк не утешал, его теплота в горле и животе только усиливали ледяной холод одиночества. В своем воображении он видел себя опустошенным. Он шелуха, наполненная холодом тоски.

Он осмотрел комнату, с ее темными деревянными панелями, с ее пыльным запахом смерти. Подумал, сколько раз так, один и в одиночестве, сидел его отец. В одиночестве и страхе перед пожиравшим его раком.

Он встал и принялся бесцельно шагать по комнате, касаясь мебели, как будто пытался связаться с человеком, жившим и умершим здесь. Остановился у закрытого занавеской окна. Ковер на полу новый. Им заменили тот, который не смогли очистить.

— Старик правильно поступил, — сказал он вслух. Голос его странно прозвучал в его собственных ушах.

В неожиданном порыве он быстро подошел к массивному шкафу у очага и попытался открыть дверцу. Она была закрыта на ключ.

Он спокойно отступил на шаг и пнул дверцу. Дерево раскололось, он ударил снова, сорвав дверцу с петель.

Продолговатый кожаный футляр лежал на верхней полке, Бенедикт снял его и отнес на стол. Открыл защелки и отбросил крышку.

Вынул синиеватый металлический двуствольный «парди ройял», смазка выпачкала его руки.

— Якобус Исаак Ван дер Бил. — Он вслух произнес имя, выгравированное на стали среди изображений фазанов и охотничьих собак.

Улыбнулся.

— Старый черт. — Улыбаясь, он покачал головой, как будто услышал забавную шутку, потом начал медленно собирать дробовик. Взвесил его в руках, восхищаясь уравновешенности оружия.

— Старый ублюдок принял решение. — По-прежнему улыбаясь, он отнес дробовик на новый ковер. Поместил приклад между ног, так что ствол торчал в потолок, медленно наклонился, открыв рот, сунул ствол меж зубов, потом положил палец на курок.

— Щелк! Щелк!

Курок ударил в пустой затвор, Бенедикт распрямился, вытер смазку с губ. Снова улыбнулся.

— Вот как он это сделал. Оба ствола в горло. Прекрасное лекарство от тонзиллита! — усмехнулся он и взглянул на разбитую дверцу шкафа. На второй полке стояли коробки с патронами.