— Где он? Вернулся?

— Да, «Боинг» приземлился в девять утра. Он сейчас в своем кабинете.

— Майкл был поражен: впервые он видел Старика без маски.

— А девчонка? — С момента ее развода он ни разу не назвал ее дочерью.

— Джонни поместил ее в частную больницу.

— Никакой пользы от этой суки, — негромко сказал Старик, и Майкл проглотил готовый сорваться с губ протест. — Возьми блокнот. Хочу, чтобы ты кое-что записал, — Старик хрипло засмеялся. — Посмотрим! — сказал он, и звучало это как угроза. — Посмотрим!

Врач ждал Джонни в аэропорту.

— Увезите ее к себе, Робин. Просушите и хорошенько подкормите. Она по горло в наркотиках и, похоже, месяц не ела.

Трейси начала приходить в себя.

— Куда это?..

— В больницу. — Джонни предупредил ее вопрос. — И будешь там столько, сколько необходимо.

— Я не…

— О, да, обязательно. — Он взял ее за руку, Робин — за другую. Все еще слабо протестуя, она пошла за ними к машине.

— Спасибо, Робин, старина, займись ею как следует.

— Получишь назад как новенькую, — пообещал Робин и уехал.

Джонни несколько минут смотрел на массивный квадратный силуэт горы — это была его собственная, очень личная церемония возвращения. Потом вывел из гаража аэропорта свой «мерседес», решил, что не вынесет расспросов Руби, и направился на работу. Там у него была ванная, а в ней — всегда наготове чистая сорочка и бритвенные принадлежности.

Когда он появился в стеклянных дверях роскошно меблированного и украшенного коврами помещения главной конторы «Ван дер Бил Дайамондз», на него набросилось племя амазонок, пожирающих мужчин.

Две хорошенькие секретарши начали радостно кричать хором:

— О, мистер Ленс, целая пачка бумаг…

— О, мистер Ленс, ваша супруга…