— Моран, — хмыкнул тот, — ты нашел себе зверюшку по душе.

— Жалко стало, — Честер почесал меня за ухом, как домашнюю кошку.

Стеф тоже ко мне лапу свою потянул, в ответ я зубами щелкнула и юркнула обратно под рубашку.

— Осваивается?

— С переменным успехом. То не жрет ничего, то вопит на весь дом.

— А дети как?

— Лилу, конечно, в восторге. Назвала ее Пусей. Ванесса спокойно отнеслась, а Эдвард шпыняет бедолагу.

— Он сегодня хмурый.

— Он обнаглевший. Дождется, я все-таки отправлю его в академию.

— Суров папаша-то, ой суров.

— Да я такой, — самодовольно улыбнулся Честер.

Вот позер!

— Только бедных зверюшек жалеешь.

— А как ее не жалеть? Маленькая, беспомощная, бестолковая, как пробка.

Ах, так! Бестолковая, как пробка, значит? Я тебе сейчас мигом газон прорежу, раз такой умный.

Схватила зубами пучок волос, да дернула изо всех сил.

— Ёп…, — он дернулся и рывком достал меня из-за пазухи.

— Тяпнула?

— Нет. Клок волос выдрала, поганка! — он держал меня за шкирку и сердито смотрел на то, как я отплевываюсь от его кудрей.

— Гнездо решила свить, — засмеялся Стефан, — дай-ка сюда. Хоть потискаю.