А там… Шевелились и перекатывались червячки. Розовые дождевые, белые толстые личинки короедов и еще какие-то узловатые коричневые.

— Ешь! — скомандовал счастливый ребенок, посадив меня перед миской.

Я брезгливо сморщилась и попятилась. Вот только червяков мне для полной радости и не хватало! Однако уйти не удалось, Лилу во чтобы то ни стало решила меня осчастливить. Снова подтащила к миске и ткнула носом прямо во всю эту копошащуюся мерзость.

— Ну что же ты. Кушай!

Я задергалась, забрыкалась и, отскочив в сторону, начала кашлять, давиться, тереть морду лапами, пытаясь избавиться от гадкого ощущения.

— Тебе не понравилось? — разочарованно протянула девочка, — а я так старалась.

Не сводя с нее ошалелого взгляда, я начала пятиться и в очередной раз забилась под спасительный шкаф.

Пожалуй, дальнейшее исследование дома оставлю до вечера, когда все обитатели заснут и перестанут пытаться подружиться со мной или накормить всякой гадостью.

Глава 4

— Пап! Она так ничего и не ест! — пожаловалась Лилу отцу, когда они вечером обосновались в гостиной. Девчонка с куклами и альбомом для рисования, а Честер с газетой.

— Оставь ее в покое, — меланхолично отозвался мужчина, перелистывая страницу, — захочет — поест.

— А если она с голоду помрет?

— Не помрет. Это животное. Оно голодным не останется.

— Сам ты животное, — обиженно крякнула я, бросив печальный взгляд в сторону миски.

Гадкие червяки исчезли. Домработницу эйлу Варну чуть инфаркт не хватил, когда она увидела, как живописно они расползлись во все стороны: по полу, по стенам, а один даже умудрился забраться на ножку стула, оставив за собой склизкий след. Она стонала, сокрушенно охала, собирая их в банку, и громко ругалась. Почему-то не на несносную хозяйскую дочь, а на меня. Можно подумать, я сама себе их наловила.

Вместо червяков в миске появился мелко рубленный фарш…

Я стойко выдержала нападки маленькой Лилу, весь вечер порывающейся добраться до меня, несмотря на слова отца. Девчонка настойчиво пыталась выманить меня из-под шкафа, а я в ответ лишь огрызалась и сердито крякала, забиваясь еще глубже. Больше всего мне хотелось, чтобы это семейство наконец разошлось по своим комнатам, и не мешалась у меня под ногами, когда я буду искать выход из западни, в которой оказалась из-за махинаций королевского дознавателя.

Около девяти вечера Лилу начала зевать.

— Иди-ка ты спать, дорогая, — проворчал Честер, наблюдая за тем, как она устало пристраивается на краю дивана.

— Ты мне почитаешь?