Виктор нес меня по направлению к лифтам – и тут я была с ним полностью согласна. Другого пути отсюда не было. Но откуда знал это Виктор? Подойдя к лифтам, он несколько раз нажал кнопку вызова одного, потом второго… Никакой реакции. Он помрачнел на глазах и уже развернулся, когда я молча тронула его за плечо. Говорить почему-то было страшно – словно любой звук, нарушивший стоящую тут тишину, нес угрозу. Я опять собралась и взглянула на происходящее двойным зрением.
Мир в багрово-фиолетовых тонах пугал и завораживал. Но первое, что я почувствовала – Феникса поблизости не было. Это придало мне сил и притупило страх. Я не сомневалась, что почувствую его присутствие, если он окажется рядом – так же, как и он почувствует мое. С лифтами происходило то же самое, что и с бронированными дверями – энергия, которая должна была приводить их в действие, просто не доходила до них – она работала на поддержание иного мира. Теперь я действовала гораздо увереннее – выловив ниточку потока, не дающую энергиям правильно течь, я быстро и аккуратно ее оторвала. И тут же опять почувствовала, что силы мои на исходе – а любой мощный забор энергии был чреват тем, что Феникс мгновенно определит, что он тут не один. Я обессилено повисла на руках Виктора удерживаясь изо всех сил, чтоб не хапнуть бесконтрольно энергию – такую близкую и привлекательную – и такую опасную. Все равно умирающий от голода человек очутился перед столом, полным всевозможных угощений – но прекрасно понимающий, что при любой попытке прикоснуться к еде явится хозяин – и отнюдь не в благодушном настроении.
Откуда-то издалека до меня донесся тихий шум – работал привод лифта. Я заставила себя собраться и с ужасом, переходящим в панику ощутила, что от энергии, поддерживающей мое тело, остались жалкие крохи. Лифт полз вверх, Вик крепко прижимал меня к себе, а я прикидывала, сколько еще смогу протянуть. Выбора не было – я знала, когда и эти крохи сойдут на нет, я начну брать энергию Феникса – так у меня будет хоть какой-то шанс. Донесшиеся голоса привели меня в чувство – должно быть на некоторое время я впала в бессознательное состояние. Почти без удивления я узнала Зварыгина и Турова – но смысл слов скользил мимо моего сознания.
– Вик… Наружу… Скорее…
Они замолчали мгновенно, сосредоточившись на мне.
– Никто не может выйти из здания… Там преграда. – Голос, донесшийся до меня, был чужим и незнакомым. Я повернулась к Вику.
– Быстрее… И всем… Одновременно…
Виктор не задумался ни на секунду и направился к дверям. Холл компании, когда-то такой знакомый, сейчас казался чужим. Я не знала, последовали ли за Виктором остальные – но то, что он доверял мне – причем без всяких оговорок и вопросов – это почему-то внушило уверенность, что у меня все получится. Мы приближались к той самой преграде, которая отделяла меня от существования, ставшего привычным за последние месяцы. От моего второго я.
Я видела Преграду одновременно и из реальности, и из мира потоков. В реальности она казалась мыльным пузырем невероятных размеров. Мир потоков рисовал совсем другую картину. Кольчуга, где чешуйки плотно прилегали одна к другой. Энергетический щит. Словно откуда-то издалека до меня доносились предостерегающие крики, но я их не слушала… И самое главное, Виктор их не слушал тоже. На его лице застыла решимость, он молча шел вперед – туда, куда я ему указала… К тому месту, где одновременно сходились пять чешуек энергетического шита. Зато я очень остро ощущала, как воздух наполняется энергией, как нити, несущие огромную энергию от щита куда-то вглубь здания становятся все ближе…
Я закрыла глаза – теперь мне не надо было видеть. Я, наконец, впитала чужую энергию – мгновенно, почти не задумываясь. Так жадно пьет только умирающий от жажды, когда ему наконец дают кувшин полный воды. Краешком сознания я ощутила, как просыпается Феникс – где-то в глубине здания, как энергетические потоки приходят в движение… Но поздно, слишком поздно. Всю полученную энергию я вложила в один-единственный удар – в то самое уязвимое место соединения, которое могла видеть только я.
В том месте, куда пришелся удар, энергетические пластины вывернуло наружу, как лепестки цветка. Теряя сознание, в последние мгновения я рванулась вперед, наконец-то сливаясь с потерянной половинкой и обретая целостность. Мир потоков наконец-то расцвел яркими разноцветными красками вокруг меня… А меня пронзила невыносимая радость, перед которой меркло все остальное – я жила… Я сумела выжить. И тут же эйфория прошла почти мгновенно. Теперь Феникс знал о моем существовании. В то последнее мгновение он уловил мое присутствие. Что он понял обо мне, о моих возможностях? Думал ли, что я могу представлять для него угрозу? Что решится предпринять? Ответов у меня не было. Мне просто было страшно.
* * *
Столица, главный офис компании «Аэда», 4 подземный этаж, 25 августа. Виктор.
Когда Тиль более-менее пришла в себя, Виктор с трудом скрыл огромное облегчение. Слушая ее рассказ, он наконец-то выстроил потерянные кусочки головоломки – все становилось на свои места. Но от этого ситуация не становилось менее опасной, скорее наоборот. Феникс… О нем следовало знать как можно больше.
– Он тоже может управлять потоками? Переходить по ним из одного места в другое?
– Да и нет. – Тиль продолжала лежать на кровати, не делая попыток встать, и только переводя взгляд с него на потолок и обратно. – Он может управлять потоками – теми, что рядом – но перемещаться из одного места в другое – нет. Не забывай, тело у него вполне реально. И потеря тела для него, в отличие от меня, будет означать смерть.
– Ты говоришь, он совершенно лишен эмоций. Тогда почему он не может решить, что тело ему только мешает, и стать таким как ты?
– Решить он может. Но выполнить – нет. Принцип его существования совершенно противоположный. Все его способности замкнуты напрямую на клетках его головного мозга. В отличие от меня, он более автономен, и не нуждается во внешнем мире.
Вик задумался, продолжая выспрашивать Тиль. Страх Химеры перед Фениксом не имел никаких разумных объяснений. Да она и сама понимала это. Но сделать ничего не могла.
– Вик, я должна оказаться снаружи как можно быстрее. Или я умру.