– Пить, симатта! Гляди, наш здоровячок рассуждает! Пей лучше.

– Нужно вернуться на ступеньку назад, – не обратив внимания на весёлого соратника, ответил мне одзи. – Умники говорят, что заниматься этим надо в себе. Типа самолечение такое. Саморегуляция Ре-три и так далее. А толку-то?

– Ну? – вяло заинтересовалась Аоки.

– Не себя надо опускать по ступенькам, а мир, поняли? Только так можно вылечиться. Ты насилуешь этот мир запретов, и благословение нисходит на твою придавленную психику. И ты впадаешь в блаженное детство души, единение с природой.

– А мне врач говорил, что я в детстве навечно задержался, – брякнул я.

– Вот ты уже и слился с матушкой-природой! – опять заржал Минору.

Сйэдзи покосился на него, и он моментально заткнулся. Тут Херми стала дёргать меня за рукав, очухалась и Флора. И они опять поволокли меня куда-то развлекаться. Мы зажевали что-то горькое, и мудрые речи Тони, к счастью, вылетели у меня и головы. А то сидели в мозгах как заноза.

Помню ещё, меня сквозь загадочный туман приволокли наверх, где я получил сто рублей за победу в соревновании «гномометателей». «Мой» карлик под шумок упёр у меня десятку. Ну, я на него подумал. Я угостил соперников и камайну пивом и какой-то дурью. Её мне любезно продал Гриб.

Заглянули мы и на третий этаж, что-то вроде мансарды, поделённой на комнатушки. Тут резвились голые онако и их парни, стоял непрерывный визг, ругань и стенания. Повсюду громоздились бумажные перегородки, разрисованные утками. Птицы сидели в камышах парами и прижимались друг к дружке толстыми гузками и клювами. Натуральный гирё.

Мы чуть не снесли хрупкую сёдзи, но попали в проём и повалились на футон. Флора принялась живо стаскивать с меня одежду, и Херми ей помогала. Мне было щекотно, и я сперва возражал, а потом они схватили меня за тибу, а Флора заткнула мне рот своей колючей варэмэ. Больше я ничего не мог сказать. Что они там творили с моим бокки, я не соображал – куда-то его втыкали, визжали и прыгали на мне как безумные. Все таблетки и деньги вокруг нас рассыпались, и набежали ещё какие-то незнакомые девушки. Кажется, им тоже что-то было от меня надо.

Потом Херми пропала с Ковшом, а я куда-то долго таскал на себе Флору и очнулся только на балконе под тряпичным драконом. Передо мной на широкой кадке, в которой только что торчал сосновый бонсаи, восседал голый карлик с короткой седой бородой. Он был точной копией Дзидзо, только дорожных знаков у него не было. А вместо широкого чопперского колеса у него под задницей стояла кадка.

– Ё! – буркнул ками. Он надул щёки и выпустил в мою сторону струю пахучего дыма. Похоже, боги тоже закидывались на тусовках. Я чуть не запаниковал, потому что ни один бог ещё ни разу не разговаривал со мной. Но Дзидзо был не очень жуткий, я справился со страхом. – Ты запомнил моё предсказание, Егор-кун?

– Я его не понял! – вырвалось у меня. – Не надо мне таких!

Ками поднялся на горшке и выставил вперёд сухую ручонку. Она стала удлиняться и вдруг схватила меня за волосы, как мальчишку. Костлявые старческие пальцы были горячими.

– Ты когда в последний раз медитировал? – страшным голосом изрек Дзидзо. – Я простил тебе твою невнимательность, уберёг от вип-кара. Ты занимался фехтованием на мечах? Палицу хотел с шипами купить, да и то спустил на тормозах! Я предотвратил не одну аварию с твоим участием. Ты хоть попытался освоить кюдо, искуство стрельбы из лука? Я провёл тебя дорогами, далёкими от синигами, ангелов ада, исламо-фашистов и ещё десятка мотобанд. Ты изучил дзэнгу, правила чайной церемонии, архитектуру или хотя бы икэбану? А как насчёт верховой езды, симатта? Может, ты умеешь метать копьё или плавать как тунец? Иголками давно плевался?

– Сверчком! – нашёлся я. – Сегодня попробовал.

– Что? – чуть не сбился с мысли ками. – Мерзость какая. Знаю! Ты тренировался с алебардой и практиковал борьбу аявара! Я прав? Неужели опять не угадал? А что там с искусствами артобстрела и связывания врага? Про ниндзюцу я молчу, какой из тебя шпион… Так вот, сомневаюсь, что ты вообще представляешь, о чем я толкую. Я и сам-то в этих делах не силён, если честно. Но я бог, мне можно чего-то не знать! Сверчки у него! Ты даже правила дорожного движения почти забыл, а за это я караю особенно жестоко.

– Тимпункампун! – просипел я. Вырваться из захвата старика, не повредив скальп, никак не получалось. К тому же я боялся поднять глаза и увидеть свирепое лицо озлобленного бога дороги.

Сухая рука придавила меня к полу, и я стукнулся об него лбом, едва не растянувшись на плитах.

– Ты ничего не знаешь об этом? – заревел Дзидзо. Голос у него «плавал», становился то низким, то высоким. Будто его пропускали через аппаратуру, а звукорежиссёр сидел и хулиганил, дёргая тумблер частоты. – Пришла пора узнать, симатта! Хватит уже торчать в своём инфантильном коконе, как зародыш! Мы вложили в тебя столько, что никому не снилось такое могущество! Ты должен был стать нашей гордостью, обрести полную ясность сознания и прервать свою цепь перерождений. Сансара, эта сырая темница твоего светлого сознания, уже почти не имела над тобой власти, пока ты не потерял ровно половину от своей сути.