– Тихо, тихо… Народ распугаешь. Займись на досуге, найди свои рафиды и убей их. Да не лупи со всей дури. Осторожно, слегка стукни, импульс поля от пьезокристаллов его и прикончит. Только не вздумай заниматься этим делом прямо в маркете, или того хуже, вырезать чипы из шмоток, чтобы спереть какую-нибудь вонючую майку. Во-первых, замаешься искать, а во-вторых, моментом скрутят. Тогда уж ты, брат, навечно в списке подозреваемых застрянешь. До пенсии будешь под наблюдением ходить.

– А как его найти-то, рафида? Он же крошечный.

– Микрофоном, прикинь. Настраиваешь на ультразвуковый диапазон программу и находишь. Как летучая мышь…

Я проследил за последним моллюском, который исчез между Аокиных губ. Она кивнула:

– Все нормальные люди этим занимаются, Егор-кун. Купил шмотку – и лупи чип, пока не сдохнет.

– А остальные вещи? Стул там, ложка…

– Ты с ними по городу таскаешься? Вот пусть они и валяются в квартире… Эти-то рафиды нам без разницы, они же твой трёп не пишут. Главное, чтобы на байке ничего лишнего не было. Шлемак-то и байк у тебя Аокины, и рафидов в них уже нет, полагаю. – Тадаси принял мечтательный вид. – Парень, с самого момента твоего рождения ты живёшь с персональным номером. Это твой ярлык и одновременно пропуск в жизнь. Ты часть системы, не забывай об этом. Не сопротивляйся ей, а просачивайся сквозь микропоры – и всё будет хорошо… А вот это что у тебя? Что там?

Тадаси вдруг протянул руку и дёрнул меня за толстый воротник.

– Шейд, в рекламной конторе поставили, – удивился я.

– Ну конечно! Ты думаешь, он совсем безобидный? Там тоже свой рафид есть, только он с метеоцентром связан. Туда передаются твои координаты и состояние погоды в этой точке, понял? Убей его, Егор.

Тут в кафе китайца ввалился нетрезвый танцор «буё». Их сразу видно по нихонской одежде и белой маске, которой они физиономии раскрашивают. Танцор принялся извиваться между «грибков», плавно двигая руками, головой и щиколотками. С ним была девочка лет семи с плетёной чашкой на голове. Она коряво играла на кине и одновременно дула в глиняную свистульку. Под эту-то музыку и кривлялся пьяный танцор, на удивление попадая в такт.

– Ати ни икэё, хокэн! – тонко завопил китаец.

Призвав на помощь филиппинку, хозяин стал выталкивать нежеланного гостя вон. А девчонка в это время споро обежала столики, и ей накидали в чашку всякой всячины – кто мидию, кто пяти-иеновую монетку. Через минуту оба артиста исчезли в толпе.

– Что-то я не въезжаю, – сказал я. – Ты почти открыто раздаёшь свои секреты, как бороться с государством, а тебя никто не арестует.

– Кто тебе сказал, что я с кем-то борюсь? – остолбенел Тадаси. – Упаси тебя Будда противопоставить себя системе, Егор. Она сожрёт тебя и не заметит. Максимум, на что ты можешь рассчитывать – отгородить себе закуток внутри неё. И пусть ты никогда не совершишь ничего незаконного, тебя будет греть мысль, что ты мог бы сделать это и остаться живым и свободным. А те лощёные типы и их тёлки, кого ты видишь на работе или в кино, на улице или в ресторане – нет. Запомнил? А во-вторых, Тони мне тебя рекомендовал, иначе бы я не стал с тобой возиться. И учти ещё одну штуку. В полиции пока что работают не робокопы, а такие же люди, как ты и я. Они знают о тотальной слежке не хуже меня. Куда они пойдут, чтобы «поработать» с пьезо-кристаллами или смартом, когда не на службе – если меня или таких, как я, не станет?

Одна из растрёпанных филиппинок подбежала с новой порцией мидий, но мы отказались от добавки. Зато чиппер купил у неё три таблетки апоморфина и поделился с нами. Знания, что свалились на мою голову в этом подземном гараже, быстро перестали давить мне на мозги.

Когда мы вернулись в мастерскую, Тадаси поджидал клиент. Вполне может быть, что один из полицейских на отдыхе, потому что Тадаси сунул девушке лазерное перо и молча кивнул на монитор. Сам же чиппер отошёл с гостем в другой конец гаража и нажал кнопку на силовом щите. Воздух сразу наполнился шумами снаружи, и разговор Тадаси с клиентом услыхать уже было нельзя.

– Смотри сюда, – сказала Аоки.

Она отодвинула «мышь» вбок, чтобы та не путалась под руками, и стала тыкать в экран пером. Я сел на табурет, девушка же пристроилась у меня на коленях – похоже, устала стоять. Голова её мне не мешала глядеть на схемы, зато кэцу серьёзно отвлекала. Аоки вытащила трёхмерную карту городских улиц, но на плоском экране её было плохо видно, и она развернула её в голограмму прямо над верстаком.

– Все новые магистрали, эстакады и всё такое строят с применением особого покрытия, – пояснила она и показала на схему. Заметная часть улиц светилась красным, но зелёными всё-таки были многие дороги. – Там, где красный – уложено это покрытие. Оно за температурой подземных коммуникаций следит, за электроцепями, разливами топлива, качеством дороги и прочей чешуёй. Один огромный чип, ясно? – Я кивнул. – А самое главное – определяет наличие металла у пешеходов. В машине или на байке его трудно заметить, конечно. Но если у тебя в кармане оружие и ты едешь по красной зоне – не вздумай спешиться! Перед этим засунь пушку с седельную сумку или еще как замаскируй на байке, понял? Иначе тут же засветишься в системе, тебя начнут вести терагерцовые камеры, пока не вычислят тип оружия. Тогда жди полицию и занесение в чёрные списки.