Вернулись к рубежу, и, взяв пистолеты, приступили к стрельбе.

Звуки выстрелов гулко катились по тиру, затихая в дальнем конце зала.

Отстреляв обойму по всем правилам, Аркадий крутанул на пальце пистолет, словно Стив Макквин в каком-то вестерне.

– Пижон, – сказал Михаил Андреевич. – Ты в курсе, сколько сейчас правил обращения с оружием нарушил?

– В курсе. Пронос ствола через контур тела, палец на спусковом крючке, разбитие угла безопасности…

И, зарядив новую обойму, Аркадий выстрелил ее от бедра. Естественно, в мишень не попал и близко. Латунные гильзы звякали по бетонному полу.

– Дважды пижон. Тебе бы меньше азарта и больше тренировок – получил бы ка-мэ-эс-а.

– Да причем тут азарт. Я просто проверяю – правду ли в кино показывают?..

И патроны были самого мелкого калибра, и работала вытяжка, но к концу первой пачки в горле у стрелков стоял кисло-сладкий ком, глаза слезились. Без вытяжки в тире было бы вовсе горько.

–

Патроны Страна Советов штамповала в избытке, но качество тех было неважным: гильзы дуло, капсюли давали осечку, порох оставлял нагар, коксовал смазку. И после стрельб, оружие, как и станок после работы, требовалось почистить, смазать.

У ружейного масла был свой, особый аромат, не похожий на запах индустриальной смазки.

Чистка оружия – дело нудное, долгое. Но одно дело – чистить почти невесомый пистолет, а другое дело – как в армии, гонять по танковому стволу громадный банник.

Беседа скрадывала время, и Аркадий сам не заметил, как разговорился. Он жаловался на то, что на работе лишился своей начальственной должности, на то, что в тот же день его оставила девушка…

– А-ну, прекрати мне, – сказал Михаил Андреевич. – Еще зарыдай тут. Если кто-то твою должность занял, значит, он более достойный!

– Чем же он более достоин? Тем, что сын секретаря обкома?..

– А, может, и этим. Тем, что с младенчества впитал партийность. Я с ним разговаривал по телефону, так чувствуется – товарищ с хваткой, деловой… Стрелков на завод вызывает, живность прорядить. А что у тебя с ним отношения не сложились… Неважно, как он к тебе относится. Не это определяет – хороший он человек или нет.

Аркадий опешил. Он смотрел на своего учителя, ожидая и желая увидать признаки сарказма. Но их не имелось.

– Вот этого тебе и не хватало. Хватки-то… Без обид, но мягковат ты…

– Стало быть, нет тут ошибки?..