– Да где же я его возьму…

Снова тычок:

– Молчи.

– Где желаешь, там и бери. Ты зам начальник цеха! Когда оно есть – всякий сделает. А ты сделай, когда нет. Следующий вопрос…

Парень внутренне махнул рукой. Отец, пока был жив, говорил, чтоб Аркадий с дураками не спорил. Ленин с портрета за спиной Старика смотрел на Аркадия со знаменитой ленинской улыбкой, и как сейчас показалось – со злорадством.

«Да ладно, найду я рубероид, – подумал Аркадий. – Хотя бы квадратов сто-двести достану, отрапортую, что работа начата. А там – вдруг забудется».

Он задумчиво скосил взгляд в протокол предыдущего совещания – листок бумаги, отпечатанный на машинке через копирку. Судя по блеклости букв – копия пятая, а то и шестая. Будто вопросов по его цеху не было, однако же, сидеть предстояло еще час-полтора – столько обычно продолжались совещания у Старика.

Далее корили начальника инструментального цеха: тот опять провалил сроки по изготовлению шаблонов.

Мысли Аркадия вернулись к чужаку, который сидел сейчас в последнем ряду. Появился он сегодня к утреннему селектору, именуемому на заводе «радионяней», и тут же произвел сенсацию. Молоденький паренек – только из института, вихрастый красавчик, словно сошедший с какого-то агитационного плаката, даже в конторе цеха смотрелся чуждо. Машинистки, которым обычно не сиделось на месте в начале смены, тут же определили, что белоснежная рубашка – гедеэровская, туфли итальянские или, по крайней мере, венгерские. Девчата также заметили, что юноша, вероятно, холост, и стали строить ему глазки, на что тот отвечал благосклонной улыбкой.

Аркадий счел пришельца командировочным, и, стало быть, временным, случайным человеком. Однако же одиннадцатичасовое совещание он не стал пережидать в чьем-то кабинете, а пришел в зал заседаний. Отсюда вывод: человек не посторонний. Комитетчик? Проверяющий?.. Нет, те одеваются нарочито скромно, а первые еще и аккуратно. Кто-то еще.

…За стеной проиграло двенадцать часов, и начался концерт «В рабочий полдень». Стук множества печатных машинок, похожий на шум механического водопада сменился едва слышным свистом электрочайников. Стук каблучков по коридору – судя по запаху, из столовой какая-то женщина несла пирожки. В желудке заныло – следовало бы перекусить до совещания и выпить чая. Но Аркадий тогда не стал – есть не сильно хотелось, а чай во время долгого сидения мог попроситься наружу.

Теперь получал разнос энергетик за недостаточное давление воздуха. Старик кричал здорово, энергетик, кстати, бывший не намного младше Старика, сидел словно проштрафившийся школяр. Кого как, а Аркадия крик на совещаниях пугал только первое время. И происходящее казалось какой-то злой пародией на школу, где председательствующий-учитель ведет урок, а остальные – молятся, чтоб их не спросили. Но со временем это все стало более напоминать театр, где все роли розданы, а председательствующий после какой-то особенно яркой тирады оглядит присутствующих, спросит взглядом – разве не хорошо сыграл, разве не замечательная фраза?..

Тайком Аркадий посмотрел на часы – время тянулось убийственно медленно. Взглянул на начальника цеха. Тот в своем блокноте со сосредоточенным и вдумчивым выражением лица, как обычно, рисовал зайчика. В этот раз зайчик получался более похожим на корову.

– Вопросы есть?.. Нет, идите работать, бездельники, – завершил совещание Старик.

Присутствующие загремели стульями. Встал и пошел к двери Старик. На его опустевшее кресло Аркадий взглянул с почтением, легкой завистью и предвкушением. Кресло в зале было одно. Остальные, даже если совещание вело два-три человека, сидели на обыкновенных стульях. И кресло это манило, сесть в него казалось пределом мечтаний. А ведь не так уж и далеко до него – Владимир Никифорович уже на пенсии и уйти грозится каждую неделю. Аркадию при этом он обещал если не свой кабинет, то замолвить словечко… Ну а от начальника цеха до кресла одного из замов – рукой подать. И уже Аркадий будет сам метать громы и молнии на притихших подчиненных.

Он зашел в свой тесный кабинет, который помещался между лестницей и туалетом, поставил чайник и быстро спустился на этаж ниже в столовую. У прилавка стояла очередь – почти все присутствовавшие на совещании переместились сюда. Но кассирша отпускала скоро – мужчины брали пирожки. Те, кто не спешил, заказывали еще компот.

Вернувшись на свой этаж, Аркадий застал начальника цеха, прощающегося с пришельцем. Они долго трясли друг другу руки, но все же расстались.

– Аркаша, зайди ко мне.

Все же пришлось зайти сначала к себе, выключить кипящий чайник, превращающий кабинет в душную саванну.

–