– Всё, Лиддерман, доигрался…

С мест поднимались парни и даже несколько девчонок и не спеша подходили к нему.

Черемисина осталась за партой. Она вся ссутулилась, опустила плечи и сидела, закрыв лицо руками.

– Давите, гниду! – выкрикнул кто-то.

– А, может, поступить с тобой так же, как те падлы с Андрюхой? И тоже сварганить видосик, а? Как тебе такое понравится?

– Перестаньте! – выкрикнул Ярик. Голос его сорвался. Лицо стало мертвенно бледным и блестело на свету – видимо, покрылось испариной. Глаза испуганно бегали.

– Да мы еще даже не начинали, – хмыкнул Куклин.

– П-пожалуйста, не надо, – попросил Ярик.

– Не хочешь, чтоб тебя били? Тогда на колени, мразь!

– Игорь, нельзя так, – повернулась я к Рыжему. – Надо это остановить!

– Он это заслужил, – пожал он плечами. – Я бы и сам его размазал с удовольствием.

– Прекратите! – поднялась я. Подбежала к ним, растолкала, встала перед Яриком, заслонив собой. – Вы что творите? Нельзя так! Толпой на одного… как звери… как те же самые отморозки…

– Уйди, Стоянова, – попросил Садовников. – Вот сейчас ты не права.

– Не уйду.

– Значит, уберем, – хмыкнул Шишмарев и, взяв меня за плечи, приподнял.

– Э! Шишмарь! – сразу встрепенулся Рыжий и тоже подошел к нам. – Ее не трогай! Руки убрал от нее, я сказал!

– Да пусть сама уйдет. Я против нее ничего не имею.

– Я не уйду! Нечего тут устраивать суд Линча. Вас это вообще не касается. Исаев, если ему надо будет, сам с ним разберется. А если вы так за Андрея переживаете, так возьмите и поддержите его! Позвоните, напишите, не знаю… Думаете, легко ему было в таком признаться? Каково ему сейчас, в эту самую минуту, когда он там, в больнице, и даже не знает… что про него сейчас все думают после его сообщения… Почему он не мог вам раньше признаться, а? Чтобы не услышать вот это ваше фу! Если бы он был в вас, в своих друзьях, уверен… этой ситуации с шантажом, может, вообще бы не было… Так что и вы виноваты… и если с ним что-нибудь случится…

Меня прервал громкий и нетерпеливый стук.

– Одиннадцатый «А»! Немедленно открыли дверь! – из коридора донесся голос директрисы…