Она пожала плечами.

– Может быть, Юрой назову. Хорошее имя. Я знаю, что мать из меня никудышная. Но я хочу… поняла, что хочу… очень.

Спустя полтора месяца, когда она выписывалась с сыном, уже вполне окрепшим, мы снова встретились. Точнее, Эльза Георгиевна специально поднялась в наше отделение попрощаться и отблагодарить традиционно конфетами.

Я вызвалась проводить её до фойе. Удивилась, что никто её не встречал.

– А нас и некому встречать, – усмехнулась она. – Юркин папа поставил тут мне ультиматум: или он, или ребенок. Требовал, чтобы я Юрку здесь оставила, даже обещал, что тогда женится. У него уже есть взрослые дети от первой жены. Больше ничего этого не хочет.

– Мне очень жаль, – пробормотала я.

– На самом деле не о чем жалеть, – улыбнулась она. – Я столько лет его любила, с ума сходила, а вот родился Юрка и как будто освободил меня от этой любви. Нет, не любви, а болезни. И так хорошо теперь, легко как-то… О, вот и наше такси приехало. Спасибо, Даша. И знаешь, из тебя получится прекрасный врач... уже получился.

Я смотрела из окна, как она садится в такси, прижимая к груди сверток со своим Юркой, и думала: то, какой она сейчас стала – это ведь тоже чудо. Даже поймала себя на том, что стою и мечтательно улыбаюсь. Но тут в кармане требовательно загудел телефон:

– Даша! Исаева! В приемное отделение бегом!