Проблема с лангобардами была одна: с ними нельзя было договориться. Им нужно было не добрососедство и дипломатия, нет — им нужна была земля. Природные блага, ценности, золото, рабы, города и сёла — всё, что есть у предыдущих обитателей. Итог — современные северные итальянцы совершенно не римляне и не готы, они потомки лангобардов, которые уничтожили генофонд следово-остаточных римлян и недавно понаехавших готов. Ассимиляция в какой-то степени конечно же была, но если сравнить рожи современных северных итальянцев с бюстами и статуями древних римлян…

Вольные люди тоже пришли на «Север» за землёй. От них не откупиться — они не ценят золото, от них не отдариться оружием — они на месте используют его против тебя, им нужно всё, что у тебя есть, всё, о чём они так давно мечтали. Им нужно твоё место, они хотят жить как ты, вместо тебя.

— Это большая проблема для Севера, я считаю. — сделал вывод Рон, поразмышляв над текущей ситуации. — А где армия Старков?

— Воюет в Речных землях. — ответил грустно Джон.

— Родина гибнет под гнётом жестоких захватчиков, а они сражаются х№% пойми за что в чужой стране?! — притворно возмутился Рон, так-то ему вообще эта ситуация по барабану, видывал и намного более печальные зрелища. — Не знаком с ними лично, но уже осуждаю!

— Никто же не знал, что одичалые прорвут Стену! — попытался оправдаться за своих Джон.

— Никто. — подтвердил Эббен, едущий у окна Рона на своём "Понтиаке".

— Да ну! Неужели никто даже весточки не присылал со Стены, что вольные собирают огромное войско, которое, в случае преодоления Стены, карающим катком пройдется по беззащитным «северным» землям?! — если бы сарказмом можно было отравиться, Рон бы сейчас пускал пену изо рта, медленно умирая от самоотравления.

Джону нечего было сказать, скорее всего он даже присутствовал при отправке подобных писем.

— То-то же. — Рон всмотрелся вперёд, где стояла одинокая фигура, прямо посреди дороги.

— Это одичалая. — верно идентифицировал Джон.

— Не «одичалая», а вольная! — поправил его Рон. — Не люблю это слово. Я же тоже, получается, «одичалый». И не будет вредным лишний раз подчеркнуть, что мы свободные, а вы нет. Вы здесь, за Стеной, все под кем-то ходите. Даже короли. А за Стеной люди свободны, пусть житие тяжкое, зато без господина над головой.

Джон решил не заострять диалог, хотя у него было что сказать по этому поводу.

— Чьих будешь, красна девица? — спросил Рон, остановив «Каддилак» перед вольной.

— Красных волков. — ответила довольно некрасивая пожилая женщина с копьем в руках. — Вы кто такие? И почему с вами вороны? И телега что за дивная? Упряжь где?

— На юг решили податься. — ответил Рон, добродушно улыбаясь. — Вороны типа провиант про запас. А чего ты тут стоишь?

— Людоедовские вы? — испуганно спросила старуха, пятясь с дороги в сторону леса. — Я ничего, идите своей дорогой. Мы здесь ничего, стоим, путь указываем, вы идите! Идите на юг! Мы не хотели, чегой не подумайте! Со всем уважением!

Она одновременно всматривалась в сторону севера, так как явно опасалась подкреплений с их стороны.

Рон увидел пятящихся назад в лес вольных, вооруженных железным оружием.

— А! Рэкет на большой дороге! Причём на своих! Вот она — стремительная эволюция! — обрадовался догадке Рон. — Развиваются, вольные! Аж гордость пробирает!