Саблезубый кивнул.
— Тебе нужно отдохнуть, принять всё, что произошло, — продолжил Лёха. — Привыкнуть к местным. К тому, что та война уже закончилась.
Вновь кивок мохнатой головы. Саблезубый подтянул к себе навощёную табличку и неуклюже накорябал: «Мне нужна работа».
Стриж одобрительно кивнул. Хейман и без него понял, что требуется для избавления от ненужных мыслей — заняться делом. По максимуму, чтобы не оставалось времени на рефлексию.
— Ну, с этим проблем не будет, — Стриж улыбнулся, вспомнив требующий ремонта водопровод в замке.
Хейман однозначно имел дело с откачкой воды из шахт. Может, сможет «дать ума» и бастующему водопроводу. Пусть не сам — всё же лапами много не накрутишь, — но доходчиво объяснить какому-нибудь из толковых аборигенов. Надо лишь придумать, как провернуть дело так, чтобы молва о разумном саблезубом не разошлась по всей империи. Видимо, придётся кому-то из осведомлённых о сути пустышек прославиться внезапно открывшимся инженерным гением.
— Было бы желание, а работа всегда найдётся, — добавил Лёха.
— Что он говорит? — требовательно спросила Райна.
На пустотников она смотрела настороженно, не пребывая в восторге от того, что часть разговора ускользает от понимания.
— Просит дать ему работу, — ответил Стриж.
— А, — заметно расслабилась магичка.
Лёха вновь повернулся к саблезубому и спросил:
— Как у тебя с координацией?
«Уже лучше», - написал Гюнтер. Покрутил лапой и добавил: — «Но ещё не полностью контролирую тело. Нужно время. Мне нужно что-то вроде гимнастического зала[20]».
Стриж задумался. Под такую тушу нужно отдельное помещение, а ещё лучше — оборудовать где-нибудь во дворе замка. Этой проблемой он и поделился с Райной.
— Это не сложно, — заявила та. — Сейчас у нас недостаточно ресурсов для изготовления големов, а мастерские для них очень просторные. Можем временно переоборудовать одну из них для пустышки.
Она задумчиво посмотрела на Хеймана:
— Но в моих покоях придётся делать клетку, чтобы к тебе не лезли любопытные слуги и их дети. Вряд ли тебе удастся сохранить невозмутимость пустышки, если во время сна на тебя попытается забраться ребёнок.
Гюнтер кивнул, соглашаясь.
«Если можно, там и буду жить, пока не приду в норму», - написал он.