С сомнением Сибил спросила:

— Экспериментально?..

— Я готов увеличить плату, Блейк, вполовину.

— Какого сорта эксперимент?

— Эмоции.

— Что?

— Эмоции. Воспоминания. Внутреннее состояние.

Когда они вышли из парка и, вероятно, их могли видеть, Сибил начала беспокойно оглядываться. Ей не хотелось, чтобы их видел кто-нибудь из школы или друзья тети. Разговаривая, господин Старр жестикулировал и казался возбужденным более обычного.

— Внутреннее состояние — то, что скрыто от глаз. Я расскажу вам все очень подробно завтра, Блейк, — сказал он. — Вы придете завтра?

— Я не знаю, господин Старр, — прошептала Сибил.

— О, но вы должны! Пожалуйста.

Сибил чувствовала симпатию к господину Старру, правда, немного стеснялась его. Он был добр, обходителен, вежлив и, конечно, очень щедр. Она не могла представить его жизнь иначе как жизнь одинокого эксцентричного человека, без друзей. Хотя, размышляла Сибил, не преувеличивала ли она его эксцентричность? Что бы сказал сторонний наблюдатель, глядя на высокую хромую фигуру, трость, байковую сумку, начищенные черные кожаные ботинки, которые напоминали ей похороны, тонкие красивые серебряные волосы, темные очки, сверкавшие на солнце?.. Примет ли такой наблюдатель их всерьез, увидев Сибил Блейк и господина Старра вместе?

— Смотрите, — сказала Сибил, — катафалк.

У обочины, неподалеку, стояла длинная гладкая черная машина с тонированными стеклами. Господин Старр засмеялся и смущенно произнес:

— Нет, Блейк, это не катафалк, это моя машина.

— Ваша машина?

— Да. Боюсь, что так.

Теперь Сибил разглядела, что у обочины стоял лимузин. За рулем сидел молодой шофер в фуражке, судя по профилю, азиат. Сибил с изумлением смотрела на него. Значит, господин Старр был действительно богат.

Он говорил как бы извиняясь, но с некоторой мальчишеской бравадой:

— Видите ли, я сам не вожу машину! Инвалидность. Когда-то давно водил, но обстоятельства помешали.