- Это куда - в тыл? В медсанбат, на поезд и в Горький? - Фургонов легонько оттолкнул мальчика и сел, привалившись спиной к стволу, прикрыл глаза; лицо его опало, губы побледнели. - Отдохну немного, - прошептал он.

Гривастов и Кочетовский не вернулись. Я с тревогой посмотрел на полковника Казаринова.

- Удалось им выполнить задачу или нет?..

- Сигналы покажут, - отозвался полковник. - Так или иначе, а выбивать немцев придется, другого выхода нет.

- Я знаю. Выбьем. - Я был уверен в удачном исходе операции. - Товарищ полковник, вам выезжать из рощи нельзя, пока село не будет захвачено. А если вы попробуете… Смотрите!

Казаринов тонко, покорно улыбнулся.

- Слушаюсь, командир. - Он полулежал в повозке, бессонная ночь и тревога опять выжелтили ему виски, положили под глазами черноту. - Когда Щукин должен подать сигнал?

- В четыре тридцать, - ответил я, хотя Казаринов отлично помнил об этом.

- А сейчас?

- Четыре тридцать восемь.

- Н-да… - Полковник зябко поежился, прикрывая плечи шинелью. - Что с ним могло случиться?

- В темноте мог сбиться с маршрута.

- Нет, товарищ лейтенант, - поспешно возразил Чертыханов, - у Щукина глаз вернее всякого компаса.

Я опять посмотрел на село в бинокль. Немецкие солдаты к костру не вернулись, остались на погребице, у пулемета: видимо, ждали атаки. А правее, на огороде, копошились другие солдаты, - должно быть, устанавливали минометы.

Нетерпение возрастало с каждой минутой. И бойцы и командиры молча и со злобой поглядывали вправо, ожидая сигнала. Тревога, все туже сжимая их, колотила крупной лихорадочной дрожью. Я не сводил глаз с циферблата. Крохотная стрелка бежала по кружочку, как бы легко подталкивая нас к чему-то непоправимому, ужасному. Щукин сигнала не подавал. Гнетущая тишина доводила до отчаяния. «Неужели придется брать село одним? - думал я, кружась среди белых, в черных заплатах, березовых стволов. - Дольше ждать нельзя. Лучше наступать, чем обороняться… А может, обойти Лусось стороной, двигаться тишком? Но разве такой группой проберешься незамеченным! Нет, надо прорываться к дивизии, чего бы это ни стоило…»

Так они и станут нас поддерживать, - надсадным, простуженным голосом проговорил боец; привалившись плечом к стволу, он мрачно смотрел на село и жадно затягивался дымом сигареты. Второй ответил, соглашаясь:

- Откололись и пошли восвояси, на восток… Нужны мы им больно!

- Да замолчите, вороны! - крикнул на них третий. - Раскаркались!..

Я вернулся к полковнику. Он вопросительно глядел на меня своими желтоватыми, в наплывах век, глазами.

- Через пять минут начнем атаку одни, - сказал я спокойно и решительно. - Другого выхода нет.